Джен Калонита - Огни Бродвея

Мы с Амандой шли молча, время от времени разбивая тишину фразами типа «У вас так жарко!» и «Как добрались?». Наконец мы оказались на поле. Аманда указала на одного из игроков. Я не видела его лица из-за шлема, но номер на майке знала наизусть. Остин.

- Он очень хорошо играет, - заметила Аманда, спустя несколько секунд нашего молчаливого созерцания игры.

- Знаю, - это простое слово прозвучала слегка агрессивно, точно я защищала свою территорию, но я ничего не могла с этим поделать. – В смысле, я была на его матчах дома.

- Конечно, - она пожала плечами, - ты ведь его девушка и все такое.

Да, я его девушка. Во всяком случае, была таковой пару дней назад.

Боже, надеюсь, я все еще считаюсь ею!

Раздался свисток, и игроки потянулись к выходу с поля. Глядя, как Остин снимает шлем, трясет головой, проводит рукой по волосам, потягивается – такой мускулистый и загорелый, никогда не видела его с таким глубоким загаром! – я подавила желание броситься к нему и повиснуть на шее, невзирая на окружающую его команду. Я ведь даже не знаю, имею ли на это право.

- Остин! – кажется, это прозвучало довольно-таки истерично, но я ничего не могла с этим поделать. Он обернулся на звук и увидел меня. Сперва на его лице промелькнуло удивление, затем он широко улыбнулся, но спустя пару секунд улыбка увяла – и тут мне стало действительно страшно.

- Что ты здесь делаешь? – спросил он, подойдя ко мне и остановившись в нескольких дюймах от меня. Как же мне хотелось сократить расстояние и поцеловать его, но что, если он не захочет, чтобы я это делала? Настырный внутренний голосок утверждал, что я не заслуживаю Остина после всего, что натворила, а если я так думаю, то и Остин может быть того же мнения.

Теперь я напрочь забыла о «Маленькой рыбке в большом пруду» и об оценках критиков, меня волновал лишь Остин и наши с ним отношения, все остальное ушло на второй план и больше не казалось значительным. Глядя на него, я поняла, что ничего на свете не хочу так сильно, как чтобы он вернулся ко мне и все было, как прежде.

- Я приехала, чтобы увидеть тебя, - сказала я, хоть это и было очевидно. Затем взглянула на Аманду. – Аманда подсказала, где тебя найти.

Остин перевел взгляд на Аманду и слегка приподнял бровь.

- Не знаю, что бы я делала, если бы ни она, - добавила я.

- Я оставлю вас наедине, - сказала она. – Рада была встрече, Кейтлин.

- И я.

На нас смотрели товарищи Остина по команде, но это было совершенно неважно в данный момент.

- Я всю ночь звонил тебе, но ты не отвечала, - начал Остин, - и я подумал…

- Позволь мне начать, - перебила я. – Я здесь, чтобы попросить прощения, - голос задрожал, но я ни за что не заплачу снова. – За все. Ты был прав. Я не поддерживала тебя так, как поддерживал меня ты. Я позволила работе встать между нами и не обращала внимания на то, каково тебе было из-за этой моей дружбы с Диланом. Я была отвратительной девушкой.

Остин молчал. Пока он обдумывал сказанное мною и свой ответ на это, я мысленно молилась, чтобы его слова не стали огнем, который сожжет все мосты между нами.

- Я иногда думал, что тебе нравится Дилан, но ты стараешься убедить меня, что это не так, а потом переводишь разговор на что-то другое, - признался Остин.

- Я должна была прямо сказать тебе правду, - согласилась я виновато. – Но я боялась. Мы оказались так далеко друг от друга, и мне казалось, что будет только хуже, если я скажу о том, что нравлюсь Дилану. Мы с тобой очень мало общались, но это не потому, что я флиртовала с ним.

- Знаю, - Остин посерьезнел. – Это моя вина. Нужно было звонить тебе чаще.

- Это я должна была звонить тебе! – заспорила я, но Остин поднял руку, останавливая меня.

- Дай мне договорить, хорошо? – это было сказано очень твердо, и я замолчала. – Нужно было звонить тебе чаще, ведь я дал слово. Но дело не в том, что я не хотел говорить с тобой, а в том, что я… - он замялся, - я терпеть не могу телефон.

- Ты – что? – переспросила я, не понимая, о чем он.

- Я терпеть не могу телефон, - повторил он, и уголок его рта дернулся вверх. Он улыбается? – Ненавижу его. Мы ведь никогда не созванивались подолгу дома, помнишь? Либо говорили не больше пяти минут, либо переписывались. Мы были рядом, и в долгих телефонных разговорах не было нужды, а именно их-то я и не умею вести. Вот. Я должен был сказать тебе об этом.

Он не любит говорить по телефону. И жалеет, что не сообщил мне об этом раньше.

- Это, конечно, не оправдание, - Остин покачал головой, - мне стоило приложить усилия, чтобы побороть это. Но потом на сцену вышел Дилан, - он горько усмехнулся, - и я стал ревновать и злиться. А когда ты разозлилась из-за того, что Аманда взяла трубку, я вроде как даже подумал «Вот, теперь она понимает, что я чувствую». Наверное, именно поэтому я и не помешал ей во время того твоего звонка.