Эмма Чейз - Принц Николас

– Что, черт возьми, случилось с твоим лицом?

– Чертово карибское солнце ненавидит меня. Независимо от того, сколько солнцезащитного крема я использовал, оно нашло способ спалить меня как щепку! – Он подталкивает меня. – Зато можно креативно провести медовый месяц, если ты понимаешь, что я имею в виду. Мазь от ожогов может быть достаточно скользкой.

Саймон женился в прошлом месяце. Я стоял рядом с ним у алтаря, хотя старался изо всех сил, чтобы он сбежал.

У него большое сердце и великолепный ум, но ему никогда не везло с женщинами.

Медные волосы, молочно-белая кожа и лишний вес, который ни теннис, ни езда на велосипеде не смогли согнать. Но потом появилась Френсис Алкотт. Френни не любит меня, и это взаимно. Она потрясающая – я опишу ее так: темные волосы и глаза, лицо ангела, кожа как у фарфоровой куклы.

Такой, у которой голова внезапно начинает вращаться вокруг шеи перед тем, как она затащит вас под кровать и задушит.

Фергус приносит напиток Саймону, и мы садимся.

– Так, я слышал, Старая Птица отпустила молот брака.

Лед постукивает в моем стакане, когда я выпиваю свой напиток залпом.

– Все так.

– Ты знаешь, как это бывает здесь. У стен есть уши и большие рты. Каков твой план, Ник?

Я поднимаю свой стакан.

– Быстрее напиться, – я пожимаю плечами. – К тому же у меня нет плана.

Я бросаю в него бумажку.

– Она составила список потенциальных невест. Полезных для нее.

Саймон просматривает список.

– Это может быть весело. Ты мог бы провести кастинг, как X-Фактор [2] X-Фактор – формат телевизионных конкурсов талантов, созданный британским продюсером Саймоном Коуэллом. – «Покажи мне свой двойной-D [3] D – имеется в виду размер груди. талант».

Я поворачиваю шею, пытаясь размять образовавшийся узел.

– Более того, мы должны поехать в чертов Нью-Йорк и вернуть обратно Генри.

– Я не понимаю, почему ты не любишь Нью-Йорк – там хорошие шоу, отличная еда, длинноногие модели.

Мои родители возвращались из Нью-Йорка, когда их самолет упал. Это по-детски и глупо, знаю, но что я могу сказать, я злопамятен.

Саймон поднимает руки.

– Подожди, что ты имеешь в виду под «мы должны поехать в чертов Нью-Йорк»?

– Страдания любят компанию. Это значит дорожное путешествие.

К тому же я ценю мнение Саймона. Если бы мы были мафией, он был бы моим консильери [4] Консильери – в мафии советник семьи, человек, которому дон может доверять и к советам, которого прислушивается. . Он смотрит в стакан, будто тот хранит в себе все секреты мира и женщин.

– Френни не обрадуется.

– Подари ей что-нибудь блестящее из магазина.

Семья Саймона владеет «Барристер», крупнейшим универмагом в мире.

– Кроме того, вы только что вместе провели месяц. Ты, должно быть, устал от нее.

Секрет долгих и успешных отношений состоит в частых отлучках. Это сохраняет новизну, веселье – и нет времени для неизбежной скуки и раздражения.

– Нет никаких тайм-аутов в браке, Ник, – посмеивается он. – Ты сам скоро в этом убедишься.

Я указываю на него пальцем.

– Ценю сочувствие.

– Вот для чего я здесь.

Я до дна осушаю стакан. Снова.

– Кстати, я отменил наши планы на ужин. Потерял аппетит. Я сказал службе безопасности, что мы отправляемся в The Horny Goat на всю ночь.

The Horny Goat самое старое деревянное строение в городе. Он расположен в месте, которое раньше было правильно называть дворцовой деревней – дома, окружающие дворец, где жили слуги и солдаты. В те дни The Horny Goat был борделем, сейчас же это паб. Стены кривые и крыша протекает, но это самый лучший чертов паб в стране, насколько я могу судить. Я не знаю, что Макалистер – это владелец – делает, но ни один рассказ не появился обо мне или моем брате после ночи в его пабе.

А некоторые были дикими.

Мы с Саймоном уже в доску пьяные, когда подъезжаем к пабу. Логан Сент-Джеймс, глава моей личной охраны, открывает дверь машины для Саймона и меня, его глаза следуют вниз и вверх по тротуару в поисках опасности или камер.

Внутри пахнет несвежим пивом и сигаретами, но этот запах так приятен, как свежеиспеченные булочки. Потолки низкие, а пол липкий, здесь есть даже караоке и сцена в дальнем углу, где сейчас качается светловолосая девушка, исполняющая новую песню Адель. Мы садимся в баре, и Мег – дочь Макалистера – протирает стойку и сексуально улыбается.

– Добрый вечер, Ваше Высочество.

Саймон получает кивок, но и не менее сексуальную улыбку.