Ида Мартин - Твой последний шазам

– Сейчас каникулы, позови кого-нибудь из ребят, – сказала она. – Мальчика какого-нибудь. Того симпатичного из вашего класса. Или кого еще. У тебя полно друзей. Одну я тебя не отпущу.

На Герасимова, чью фамилию мама никак не могла запомнить, рассчитывать не приходилось. Они с Петровым неделю назад уехали в Капищено, в дом герасимовского дядьки, а вот Якушину я позвонила сразу. У него была машина, и я считала его самым надежным парнем из всех. Но за целый день к телефону он так и не подошел и на эсэмэски не ответил. Поэтому пришлось звонить Маркову, но тот полностью оправдал мои ожидания:

– Я че, типа самая лучшая кандидатура на роль парня? Ты вообще понимаешь, Осеева, что, если к нам пристанут, тебе самой меня защищать придется? Не. Я пас. Ты не обижайся, но тащиться за тридевять земель по такой жаре – это совсем не мое.

– Послушай, Марков, тебе необязательно ехать со мной. Достаточно просто прийти и сказать моей маме, что поедешь.

– Если бы я не был с ней знаком, то без проблем, а так вдруг все вскроется? Как я ей потом в глаза смотреть буду?

– Ничего не вскроется. Она не узнает.

– Любой обман рано или поздно вскрывается. Короче, Осеева, если хочешь это дело нормально провернуть, найди кого-нибудь левого. Можешь даже денег ему предложить. Сделаешь вид, что вы сто лет знакомы, – и вопрос решен.

Обижаться на Маркова не имело смысла, он всегда был эгоистом и занудой. Но логика в его словах определенно присутствовала, так что, предприняв вечером еще одну тщетную попытку уговорить маму отпустить меня в деревню без сопровождения, я решила, что срочно должна отыскать кого-нибудь «левого».

– Ну что?

– Только вошел, – я устало кинул сумку на кровать.

– Отлично, тогда давай подваливай.

За три с половиной часа, пока я ехал из деревни от бабушки Гали, Трифонов успел позвонить раз пять и каждый раз спрашивал: «Ну что?» Ему не терпелось поговорить со мной о чем-то важном, но объяснять, в чем дело, он отказывался наотрез.

– Но, Тиф, я три часа пер на себе долбаный рюкзак с банками. Скажи так, а вечером зайду.

– Не. Я по телефону не умею, – в приглушенном, с ярко выраженной хрипотцой голосе послышалось разочарование. – Ладно, отдыхай.

Он всегда умел произносить обычные слова с такой интонацией, что они приобретали особый смысл. Вот и теперь его «отдыхай» прозвучало как-то унизительно, словно я безвольный слабак.

Зная Трифонова, я терялся в догадках. Вокруг него постоянно что-нибудь происходило. Тиф не то чтобы специально влезал в истории, просто они сами собой притягивались к нему. Удивить меня могло разве что ограбление банка или взятие заложников. И то лишь оттого, что это противоречило его жизненным принципам.

– Давай лучше ты ко мне! Моих нет. Соломин с бабушкой через три дня возвращаются. А отец с женой только в августе.

– Можно и так, – согласился он. – Но в шесть футбол.

Мы не виделись около двух недель, с тех пор как я раскидал документы по разным вузам и, не особо рассчитывая поступить на бюджет, свалил из города. Мама сразу объявила, что учиться я буду в любом случае, а папа ее поддержал. Они хоть и были в разводе, но продолжали общаться, как старые друзья. И в том, что касалось меня, почти всегда были заодно.

Как ни странно, результаты ЕГЭ у меня оказались вполне приличные, а вузы я выбирал без претензии на крутость. Мама хотела сделать из меня экономиста, но я решил, что лучше стану каким-нибудь менеджером, и за свое ближайшее будущее особо не волновался.

Рюкзак я разбирать не стал. Оставил на кухне. Пусть бабушка сама, когда приедет, возится. Пришлось три часа тащить его, проклиная за тяжесть и недоумевая, какой смысл в доисторическом закатывании банок и обмене ими. Одна бабушка летом мариновала огурцы, другая – по осени делала компоты, и они отправляли заготовки друг другу, словно дары дружественных государств.

В квартире стояла невыносимая жара и духота. Я распахнул окна во всех трех комнатах, и на восьмой этаж сразу ворвался суетливый шум улицы, дороги и не особо свежий, но легкий ветерок.

Я был рад, что вернулся. Я вообще в последнее время слишком многому был рад. Школа осталась позади, а других проблем еще не образовалось.

Едва успел принять душ, как заявился Трифонов в традиционных камуфляжных штанах и футболке без рукавов, из-под которой, изгибаясь, выглядывала голова большого черного дракона. С порога двинул меня кулаком в плечо и, резко отпихнув, оглядел с головы до ног.