Елена Петрова - Шурочка и Александра

– Илья Александрович, – санитарка легонько похлопала по плечу,– просыпайтесь, там пациентка по скорой с ДТП.

– С пульсом? – Илья рывком вытащил себя из сонного состояния.

– Да живая вроде, только без сознания. И крови нет совсем.

– Ладно, иду.

Илья Александрович вышел из ординаторской, где отдыхал во время ночных дежурств. Отделение хирургии находилось на третьем этаже, в приемный покой Илья отправился пешком, чтобы размять ноги – взбодриться. За окном отступала ночь. Предрассветный час – самый любимый. Узкая розовая полоска еле-еле пробивается на востоке, разгоняя тьму. Минута – другая – и нет мрака, уже утро. Чудесное преображение мира!

В приемном, как обычно, дым стоял коромыслом: поток пациентов не прекращался быстро никогда. Илья отправился в ту часть, где находились тяжелые. Пациентка уже была на столе, медсестра производила необходимые манипуляции.

– Что произошло? – негромко спросил Илья у Светланы, дежурной сестры.

– Лобовое. Мотоцикл с легковушкой. Мотоциклист погиб на месте. Пассажирку выбросило на обочину. В себя не приходила. В скорой сделали все необходимое, но их возможности ограничены. Видимых повреждений нет. Куда ее?

– Сейчас посмотрим.

– При ней документов нет. Полиция должна приехать.

Илья Александрович наконец увидел лицо девушки и замер. Это была Санька.

– Не нужно полиции. Я ее знаю.

*****

– Шурочка, со двора не уходи, я вернусь – будем обедать,– высокая красивая женщина быстро давала наставления хорошенькой, в белых кудряшках, девочке.

Та, уже не обращая внимания на мать, устремилась к качелям.

– Дашь мне покачаться? – это было утверждение, и Илюша безропотно уступил.

Он посмотрел на маму, которая расположилась на скамейке, читая книгу. Книга была интересная, мам была очень увлечена и не заметила появления девочки на игровой площадке.

– Ты можешь покачать меня,– королевским тоном продолжала малышка, я Шурочка, а тебя как зовут?

– Меня зовут Илюша, мы недавно переехали.

– А мы с мамой давно здесь живем, я всех знаю.

– А я никого не знаю, только тебя.

– Ты поэтому с мамой гуляешь?

– Наверное.

Илюша подумал, что без мамы он никогда не гулял, ни в городе, ни на даче. Мама сопровождала его везде. Вот и сейчас она спешила к качелям.

– Илюша, у тебя появился друг?

– Нет, мы просто разговариваем, я Шурочка. Илюша дал мне покачаться.

– Ну, хорошо. А я мама Ильи. Меня зовут Лариса Павловна.

Илюша молчал. Ему почему-то стало неловко, что мама вторглась в их разговор, и еще обидно, что Шурочка не считает его своим другом, ведь с другими детьми Илюша почти не общался, и друзей у него никогда не было.

– Илюша, нам пора домой. Шурочка, до свидания. Приходи к нам в гости, будем рады.

Лариса Павловна произнесла это из вежливости, не ожидая ответной реакции, однако Шурочка очень быстро произнесла:

– Я могу сейчас к вам пойти, мне одной здесь скучно.

Илюша очень обрадовался: дома он покажет Шурочке много всего интересного, и они станут друзьями.

– Что ж, пойдем,– вынуждена была сказать Лариса Павловна.

Стрижовы занимали трешку улучшенной планировки на пятом этаже 12-этажного дома. Дом был непростой, жили в нем представительные офицерские семьи. Стрижовым квартира досталась в результате сложной цепочки обменов. Александр Георгиевич Стрижов был ведущим специалистом на Кировском заводе, к военным имел непосредственное отношение и приложил максимум усилий, чтобы послиться в этом доме летом 2003 года, накануне поступления сына в первый класс.. Илюша был долгожданным ребенком, а поэтому любимым и заласканным. У Александра Георгиевича была взрослая дочь от первого брака, а Лариса Павловна с появлением Ильи стала матерью в первый раз в сорок лет. В ее жизни все было подчинено режиму ребенка, а его образование и воспитание она считала делом своей жизни. Илья не доставлял никаких хлопот, рос послушным и смышленым. Читать он начал в пять лет, а в шесть его любимыми книгами стали энциклопедии. Чуть позже в обиход вошли компьютерные игры, но они были развивающими, не какие-то стрелялки-бродилки. Лариса Павловна умело направляла интересы сына в нужное русло. Появление Шурочки смутило Ларису, а еще больше ее удивила радость сына. Шурочка показалась Ларисе уличной девочкой: разве может такая малышка гулять одна?

– А я живу в том дворе,– Шурочка неопределенно махнула рукой,– но у нас нет такой игровой площадки, вот я и хожу сюда.