Алиса Клевер - 69

– Зачем ты это сделал? – спросила я, как только выдалась такая возможность. Как мы оказались тут, в мужском туалете, я уже затруднялась припомнить. Кажется, я попросила показать мне, где можно помыть руки, а Андре, заботливей отца родного, привел меня сюда, наплевав на то, как это будет выглядеть в глазах остальных. О, что Андре умеет делать лучше всего, если отбросить в сторону его талант врача, так это плевать на все и вся. Я мечтала остаться с ним наедине, чтобы высказать все, что накипело на душе за этот безумный вечер, но теперь, когда в дверь то и дело стучали, порываясь войти, я многое бы дала, чтобы поскорее уйти отсюда.

– Что такого я сделал? – пожал плечами Андре, пока я плескала себе на лицо холодной водой.

– Что ты сделал? – переспросила я, кипя от злости. – Строишь из себя невинного ангела, да? Зачем понадобилось трезвонить о нас всему свету? Неужели мало того, что я позволила тебе…

– Что такого ты позволила мне? Горячий секс в тихом уголке? Пристегнуть себя наручниками к кровати? Значит, я для тебя всего лишь дерзкий любовник, которого ты стыдишься, да? – Андре неожиданно оказался куда злее меня, он тоже практически кричал. За тонкой стеной туалета остались его друзья, и нас легко могли расслышать, но Андре, кажется, было на все наплевать. Он развернул меня к себе и заставил посмотреть в глаза.

– Я не стыжусь тебя, – пробормотала я, испугавшись такого напора. Что можно сделать с человеком, для которого, кажется, нет никаких границ.

– Нет? В таком случае, расскажи мне, Даша, кто ты мне? Девушка на одну ночь? Любовница, которая встает утром, пока мужчина спит, и уходит, не разбудив его, чтобы не пришлось объясняться? Ты думаешь, мне этого достаточно?

– Значит, ты считаешь меня своей девушкой, Андре? – спросила я, прижимаясь затылком к холодной стене.

– Да, и я, кажется, никогда не говорил иного, – хмуро кивнул он.

– Ты вообще ничего не говорил. Просто запер меня дома голой. Ты скрутил меня и приковал к кровати. Бил меня – и мне это нравилось, я не могу скрывать этого, но ведь любому ясно, что это – не любовь. Что угодно, но не любовь. Ты сам говорил, что все, чего ты хочешь по-настоящему, это поломать меня. Нормальное желание для мальчишки, посмотреть, как все устроено внутри, и все равно, что будет потом.

– Я не собирался причинять тебе вреда. Я не смог бы сделать тебе по-настоящему больно, птица. Это же просто слова. Любить – это тоже просто слово. Я думаю о тебе круглые сутки. Если бы я мог, сделал бы так, чтобы ты кончала, не останавливаясь, так мне нравится смотреть на твое исступленное лицо, когда ты уходишь в себя, и я вижу, как все мысли исчезают, и остается только то, что ты чувствуешь, что я делаю с тобой. Какая разница, какими словами мы это назовем?

– Завтра о нас узнают все. Твои знакомые, твои друзья. Семья. Твоя мама. Ты думал об этом? Что они скажут?

– Мне все равно, – пробормотал Андре. – Я только хочу, чтобы ты была моей. Я хочу тебя. И я знаю, что ты тоже хочешь меня.

– Это пугает, – призналась я, не зная, что и думать. – Что мне делать? Я будто попала в шторм и теперь болтаюсь посреди океана на жалком обломке своего Титаника. Я понятия не имею, куда плыть и как далеко берег. Я не исключаю того, что рядом акулы. Ты – акула, и ты хочешь обладать мной. Это не продлится долго. Но я… мне все равно.

– Позволь мне позаботиться обо всем, ладно? – Андре прикоснулся к моему лицу, провел пальцами от самого лба вниз по носу, по губам, потом взял меня за подбородок. – Посмотри на меня. Посмотри, птица.

Я подняла взгляд и утонула в темном меде его глаз, обладающих столь безусловной властью надо мной.

– Ты моя, правда? Я хочу, чтобы это знали все. Пожалуйста, не нужно сопротивляться.

– Если бы я могла сопротивляться тебе…

– Но ты же постоянно борешься со мной. Я уже начал бояться тебя, честное слово.

– Андре, можно, ты хотя бы иногда будешь говорить мне, что ты собираешься делать со мной, куда собираешься вести? Я серьезно, Андре, сообщай мне, пожалуйста, прежде чем решишь показывать меня всему свету, как свой трофей.

– Как свою девушку, – поправил меня он. – Ну, по крайней мере, я могу сказать тебе, что стану делать с тобой сейчас.

– Хорошо, тогда скажи.

– Я собираюсь трахнуть тебя, – сказал он как ни в чем не бывало, и его руки тут же опустились вниз, задирая платье и проникая между моих ног.

– Андре, ты сошел с ума? – пробормотала я, бросая невольный взгляд на дверь.

Он мягко, но настойчиво раздвинул мои бедра и нежно провел по голенькой коже между ног.