Татьяна Осипцова - Из круиза с любовью

Игорь явился к ней без звонка, прямо домой, незадолго до Нового года. Вику удивил его вид: непривычно бледный, осунувшийся. Ей даже показалось, что на нем несвежая рубашка. На сей раз он пришел без цветов. Поцеловав в щеку, тут же извинился, что пропадал. Было ясно, что у него серьезные неприятности, и Вика не стала изображать оскорбленную гордость, а просто предложила поужинать. За столом Игорь спросил, нельзя ли ему пожить здесь некоторое время, и пояснил, что на него круто наехали.

– Понимаешь, ― мрачно рассказывал он, ― я все вбухал в товар в августе, да еще занял у хозяев рынка ― они сами предложили, чтобы быстрее раскрутился. Была договоренность, что помимо аренды я буду отдавать им двадцать процентов с прибыли: десять в счет долга и десять за крышу. Я все рассчитал ― за год смог бы долг погасить и приподняться неплохо, если бы не дефолт… Доллар почти в четыре раза подскочил, кто сейчас мои шубы купит? За два месяца десяти штук не продал… А аренда? А долг?.. Хозяев рынка такие суммы не устраивают. Прислали они ко мне серьезных таких ребят, долг выбивать. На дом явились…

Вика невольно охнула.

– Меня не было, но жену с дочкой до смерти напугали. Хорошо не тронули, устрашением обошлось… Я в отчаянии бросился к тестю, выпросил у него пять тысяч баксов и отправился в казино, помнишь, ты там двести долларов выиграла? Почти сутки там провел: удача то улыбнется, то отвернется… Короче, вышел оттуда мало того, что без копейки ― без машины и без золотой цепочки…

В голосе Игоря сквозила горечь. Вика помнила его цепочку, длинную, витую, грамм под семьдесят. И «Toyota» была отличная, он только в конце июля ее купил.

Игорь ненадолго умолк, потом продолжил:

– Крыша деньги вернуть требует, а где их взять! Еще за аренду с июля накопился приличный долг, да и счетчик они включили за упущенную прибыль. Единственное, чем я мог расплатиться ― мой товар, шубы. Пошел договариваться. Есть там такой Гаспарян, делами рулит. Показал ему накладные, объяснил, сколько все это стоит… А он, на голубом глазу: мол, примет товар только за половину той суммы, в которую он мне обошелся. Нет, ты представляешь! А весной, когда я по рекомендации друга к нему явился, таким отличным мужиком казался, сама доброта и любезность… Но делать мне было нечего ― пришлось согласиться, хоть выходило, что я еще останусь им должен… Разговор был вечером, а утром выяснилось, что мой магазин и склад сгорел.

Вика ойкнула.

– Совсем сгорел? Хоть застраховано было?

– Нет, конечно. У меня ведь груз после дефолта пришел, инфляция сумасшедшая ― какой страховщик возьмется?..

– А отчего пожар случился?

– Бандиты с кем-то разбирались, войнушку устроили на рынке. И перестрелка, и взрывы…

– Да, кажется по телевизору об этом говорили… Ну и как же ты теперь?

– Как? В заднице я… прости, иначе не сказать. Люди Гаспаряна с ножом к горлу лезут… Надо мне было отдать ему ключи от магазина сразу, как договорился ― а так получилось, что сгорел мой товар, а не их…

– И сколько ты должен?

– На данный момент шестьдесят пять тысяч, это только Гаспаряну, не считая других, которым по мелочи, и тестя… Ты бы видела, как он бушевал! Конечно, я не надеялся, что он за меня долг отдаст, но думал, хоть немного помочь согласится… А он те пять тысяч припомнил и сказал, что не для того всю жизнь пахал, сотни тонн железа на своей шее перетаскал, чтобы мои дурацкие долги выплачивать, и вообще ― нам надо разводиться.

– Как разводиться, а жена что?..

– И она сказала, что лучше развестись, потому что я подвергаю их всех опасности. После тех гостей она как с ума сошла! Сказала, лучше жить в Германии, чем в этой ужасной стране. Тесть сразу с родственниками созвонился, те обещали приютить на первое время. Она здешнюю квартиру мигом продала, несмотря на то, что предложили вдвое дешевле, чем она нам обошлась, и укатила вместе с дочкой…

– Что, совсем уехала, навсегда? ― не поверила Вика.

– Да, сегодня проводил. Теперь не знаю, когда Наташку увижу…

Вика сунулась в шкафчик, достала початую бутылку коньяка, налила полную рюмку, пододвинула Игорю. Он выпил одним махом. Спросил, можно ли здесь курить.

– Кури, я сама здесь, на кухне, курю. Так деньги от продажи квартиры, она что ― все себе взяла? А как же ты?

– Квартира в Екатеринбурге ее была, еще от матери. Здесь отец помог купить, да еще я у него занимал… Нет, может и правильно, что она уехала. Сам в бегах, так хоть за дочку спокоен.

– А в Екатеринбург ты не можешь вернуться?