Филип Сигэл - Инсценированный разрыв (ЛП)

– Привет, – говорит Хаксли, стоя у входа.

Мое дыхание учащается и мне становится интересно, как чувствует себя Стив. Они отлично смотрятся вместе. Некоторые люди просто рождены друг для друга.

Стив встает, чтобы поприветствовать ее.

– Привет.

– Все как будто специально устроено, – говорит она, осматривая обстановку.

– Знаю.

– Я и забыла, что ты знаешь код от моего шкафчика.

– А ты – мой, – говорит он.

Хаксли походит ближе, но не садится на лавочку. Они еще какое-то время осматриваются. Баночки кока-колы, приглушенный синий свет.

– Сколько времени у тебя ушло, чтобы сделать все это? – спрашивает он ее.

– У меня? Разве это не ты?

– Нет.

– Это не ты положил бутылочку с ополаскивателем для полости рта и записку в мой шкафчик? – спрашивает она, доставая доказательства из кармана.

Он делает то же самое.

– Хочешь сказать, что это не ты?

Они внимательно осматриваются еще раз.

– Здесь кто-нибудь есть? Если есть, то вам лучше выйти, – кричит Стив.

Я прикрываю рот рукой. Я должна была догадаться, что они начнут что-то подозревать. Слышу их шаги, приближающиеся к аппаратной. Замечаю под пультом управления картонную коробку, вытаскиваю и ставлю ее перед собой. Стив распахивает дверь.

– Если здесь кто-то есть, то вы ведете себя очень странно.

Просто расслабься , хочется сказать мне ему. Позже ты будешь мне благодарен .

Он заходит в комнату и встает прямо перед пультом. Я даже чувствую запах резины от его туфель.

– Это какая-то злая шутка? – говорит он в никуда, хотя, полагаю, Стив говорит со мной.

– Стив, – говорит Хаксли. – Иди сюда.

Он идет в студию, а я возвращаюсь на свой наблюдательный пункт.

– Почему здесь стоит лавочка?

– Стив, – мягко смеется Хаксли. Она вытаскивает из кармана бутылочку с ополаскивателем полости для рта и записку, Стив делает то же самое.

– Лавочка, ополаскиватель для рта, «Bittersweet Symphony», – говорит она.

Его глаза округляются, когда он понимает, что она имеет в виду.

– Как на вечеринке Трэвиса Вебера.

– Наш первый поцелуй.

– Я так нервничал.

– Я больше. У меня даже зубы стучали.

– Я думал, что ты замерзла, поэтому отдал свою куртку. – Стив берет куртку, которую я предусмотрительно положила на лавочку, и накидывает на плечи Хаксли.

– Кто все это организовал? – спрашивает она, садясь на скамейку. Их колени соприкасаются.

– Тот, кто хочет, чтобы мы снова были вместе.

– А тебя можно отнести к этой категории?

Стив отодвигает колени подальше, тем самым разрушая этот момент.

– Хакс, зачем ты пыталась оплатить мое обучение в Вермилионе? Кто так делает?

Я вижу, как она напряжена, готовая защищаться.

– Тот, кому ты не безразличен. Я всего лишь пыталась помочь.

– Знаешь, как мне было стыдно? Да, моя семья не так богата, но…

– Ты никогда раньше не жаловался, когда ездил с нами отдыхать или получал рождественские подарки.

– Это совсем другое.

– Почему?

– Потому что я хочу учиться в Чандлере! – вырывается у него. – Я хочу играть в футбол. Я люблю футбол.

Хаксли глубоко вздыхает и смотрит на освещение.

– Я знаю.

– Но я также люблю и тебя.

Они пристально смотрят друг на друга, будто ведут безмолвный разговор. Их тела все ближе и ближе друг к другу. Удивительно, как быстро все вернулось на круги своя. Может, некоторые пары невозможно разлучить, как ни старайся.

– Я скучала, – говорит Хаксли. – Знаешь, это ведь первый раз, когда мы серьезно обо всем поговорили.

– Мне понравилось, – говорит он, убирая ее волосы за плечи. Мое сердце как будто делает сальто. Впервые я действительно верю в Хаксли и Стива.

– Что теперь? – спрашивает Хаксли. – Что мы будем делать?

– Мы что-нибудь придумаем.

А затем он наклоняется и целует ее.

Я кладу руки на единственный переключатель, предназначение которого мне известно. Он включает трансляцию записи с камеры на новенькие телевизоры, установленные во всех классах. Это доказательство того, что пара Стива и Хаксли крепка. Доказательство того, что я не совсем пропащий человек.

Но, все же, убираю руку и незаметно выскакиваю из зала. Даже самая популярная пара в школе заслуживает уединения.

39

На следующий день перед уроком по английской литературе, парту Хаксли окружила стайка девчонок, включая мисс Хардвик. Ну не будут же они настолько жестоки, чтобы обсуждать меня, верно? Все-таки мисс Хардвик учитель. Я, уткнувшись в книгу, начинаю подслушивать.