Дарина Грот - Эксперимент

«Да, запоздалая реакция» , подумала она «нужно было это сделать, когда я его первый раз встретила в парке. Но тогда я не ощущала никакого желания бежать. Да и не в моём стиле – бежать. Все люди бегут от необычного, всё, что неизвестно – пугает, заставляет дрожать, и срабатывает инстинкт самосохранения – скрыться и затаиться…Видимо у меня он отсутствует. И это, говорю я? Я сама стою, еле успокаиваю дрожь в руках, почти на пределе, чтобы не зарыдать…Я говорю о том, что надо изведать неизвестность? Кто он такой? Что он со мной сделал? Что это на моей шее?».

Краем глаза Лилит увидела на столе в отражение зеркала что-то белое. Одним огромным скачком она оказалась у стола.

« Лилит. Ли-ли-т. Я готов прокричать это имя ещё много раз! Лилит! Твоя внешность идеальна! Я видел. Твоя тайна внутри – идеальна! Я чувствовал. Лилит! Так ты идеальна ментально? Лилит? Я ещё не познал,…Но я обещаю тебе, я расскажу чуть позднее о твоей идеальности характера. Лилит! Потерпи, позже!

Искренне, твой Левиафан »

– Ты! Больной придурок! – только и смогла проговорить Лилит, – я даже не знаю, что теперь делать. Какая же я дура! И лишь одно успокаивает, я была только сегодня дурой, он, скорее всего, врожденно дурак! Больше всего, мне интересно, что на моей шее?

Чувство страха улетучилось также быстро, как и Левиафан из её квартиры. Вот она – ненависть! Добро пожаловать! Злость! Неприятный хруст пальцев, разминающий руки ярости. Хочется карандаш сжевать. Или найти Левиафана и оторвать ему башку. Лилит не знала, что ей делать, с чем или с кем она столкнулась.

«Забавно», лукавая улыбка промчалась по губам, « Двоякое чувство агрессии и удовольствия. Неужели я чокнутая? Неужели это, что мне надо? Сумасшедший маньяк в моей постели и в моей жизни? Одно я точно знаю, ему придется объясниться!».

Лилит села в ванную, включила воду. Её шея щипала, ранки горели, запястья ныли, ноги как будто пришили от другого человека. Она смывала с себя остатки недоразумения, в которое она погрузилась, позволив себе улечься с незнакомцем. Пыталась избавиться от угрызения совести и от подсознательных мыслей «а ведь было хорошо». И да, она ненавидела мужчину, хотела убить его, ждала объяснений. Немного боялась, много думала, но ни разу в голове не проскочило то, что она жалеет о случившемся.

Лилит сидела, держа в руках хамскую записку Левиафана. Его подчерк, такой элегантный и утонченный, чернила, словно пером написанные слова. Сквозь закругленные линии читалось сумасшествие и интеллигенция.

Лилит отправилась в постель, с утра она должна была быть в университете к первой паре. Девушка закрыла глаза и как будто начала проваливаться в черную яму. Она летела так долго, казалось, что конца этому полёту не будет. Во тьме, слышался голос Левиафана. Он звал её. Он не был в беде, больше похоже на то, что он пытался запугать её.

– Лилит! Лилит!

10

Утром Лилит вылетела из квартиры, так как опять проспала и понимала, что опаздывает. Лилит, действительно, верила, что опаздывать нельзя, неважно куда, будь то свидание или учёба, собеседование или работа.

Пунктуальность – один из немногих показателей ответственности человека. Человек, который элементарно не может появиться вовремя в назначенном месте – уже достаточно безответственный. Какие дела можно иметь с такой персоной? Время – злейший враг, беспощадный и безжалостный, единственная вещь в мире, которой следует подчиняться, которая требует подчинения. Да, ты можешь быть независимым, да, ты можешь быть гордым, но для времени это ничего не значит. Во времени все равны, во времени – ты никто, ты живешь по секундам. Так и не стоит забывать о времени как о пунктуальности.

И Лилит не могла противостоять своим же принципам, поэтому опаздывать никак нельзя! Но не тут-то было! Как только Лилит выскочила за дверь, и как только дверь захлопнулась за ней, она растянулась на полу. Лилит увидела, как катится пустая ваза мимо её лица. Немая пауза. Дальше она почувствовала запах, до жути знакомый. Этот запах напоминал какие-то цветы. Розы! Лилит поднялась с пола и увидела мятые красные розы, на которых её чудесное тело только что лежало. Потом глаза переметнулись на вазу, пустую вазу. «Так, ваза, цветы… ага, вот и вода! Ага, вот и на мне вода!».

В мятых розах лежала такая же мятая записка:

«Ли-ли-т! Не опоздай, дорогая!

Левиафан»

Лилит села на пол лестничной клетки. «Как же так, Левиафан!». Она смеялась каким-то странным смехом, напоминающим истерику. Он ломал её принципы, её стереотипы, зачем?