Анна Сергеева - Неоднозначность обстоятельств

Рита плакала, как могут только дети: искренне, всепоглощающе, взахлеб, не думая ни о чем другом, полностью погружаясь в своё сиюминутное горе. Рыдание, рыдание, рыдание и, наконец, глубокий вдох.

Она снова может дышать.

Мия открыла глаза, лениво потянулась и прислушалась к своим ощущениям. Вчера они похоронили Полину Васильевну, проводили ее бабушку в последний путь. Но вопреки ожиданиям, девушка не чувствовала горя, грусти или хотя бы тоски. Только облегчение, освобождение, как будто впервые в жизни она может просто быть собой. Раньше она непременно ощутила бы привкус вины, ведь бабушка ее не бросила, воспитала, помогла обрести небольшой стартовый капитал. Но психотерапия уже начала своё дело: помогла Мие начать выстраивать границы, частично разобраться с прошлым и научиться воспринимать все свои порывы относительно бабушки без перманентного чувства вины, которое та в свою очередь так усердно вбивала в голову внучки с самого детства.

После умывания первым делом девушка подошла к маминому сундуку, который уже давно стоял в дальнем углу ее гардеробной. С самого детства она бережно хранила в нем мамины вещи, которые смогла оставить, когда бабушка безжалостно всё выкидывала. Хранила, но никогда не надевала. Полина Васильевна всегда небрежно высказывалась по поводу маминого стиля. Самое приличное: цыганщина и безвкусица.

Бережно откинув крышку, Мия достала пестрое платье с крупными розами, с любовью пригладила складки, надела на себя, собрала волосы в небрежный пучок, открыла шкатулочку с украшениями, достала оттуда серьги-кольца и браслеты, и при полном параде босая отправилась на веранду пить кофе.

Подтянув под себя ноги, девушка с любовью осмотрела свой уютный дворик, поплотнее укуталась в плед и вдохнула полной грудью запах рассветного утра.

Мия довольно часто думала, как сложилась бы ее жизнь, останься родители живы. В тот злополучный день, 20 лет назад, бабушка забрала ее с подготовки к школе, а родители праздновали годовщину в ресторане и планировали забрать Мию только вечером, но так и не приехали. На похороны Полина Васильевна ее не взяла, оставила следить за людьми, которые накрывали стол для поминок. Позже она много раз говорила, что так было лучше. Но Мия так никогда не считала. Она так и не попрощалась с мамой и папой, и это угнетает ее до сих пор. 6 лет возраст достаточный, чтобы хорошо помнить родителей, чтобы помнить правила, установленные дома. Мама ее очень любила, Мия помнила это очень хорошо: атмосферу любви и счастья; как они с мамой танцевали вечерами под фолк. Музыку, которая ушла из жизни девушки вместе с матерью. Как по выходным лепили все вместе пирожки или выезжали с палатками на природу, как папа подбрасывал ее в небо, как она чувствовала себя в безопасности.

Психологи часто говорят, что характер и самооценка формируются у детей до 5 лет. Но редко кто упоминает, что, приложив достаточное количество усилий, ее все же можно разрушить. Если каждый день напоминать девочке, что она «такая же страшила, как ее мамаша», «неряха», «лентяйка», «бездарность» и с мученическим видом добавлять «зачем я вообще в это ввязалась» и заканчивать свои тирады неизменным «неблагодарная свинья», то вполне можно вырастить нервную и неуверенную в себе девушку.

Конечно, назвать Мию красавицей нельзя, но в ней есть что-то чарующее, неуловимое. Её внешность заставляет задержать взгляд. Драматичный профиль, большие грустные глаза, чуть выпирающая челюсть, растрепанные каштановые волосы. А прямо сейчас в своём одеянии она вполне могла бы сойти за Эсмеральду 2 2 Эсмеральда – красивая цыганка, героиня романа Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери» .

Полина Васильевна всегда одевала внучку на свой вкус. Как старомодную куклу: все эти рюшечки, цветочки, бабочки. Девочка отлично вписывалась в интерьер дома, дополняя своим видом занавески в цветочек и мебель в стиле шебби-шик. Самое главное правило в доме бабушки гласило: Полина Васильевна самая красивая и талантливая, все остальные должны ей поклоняться. И когда выяснилось, что у Мии есть способности к художественному искусству, пропасть между бабушкой и внучкой стала непреодолимой. При любом удобном случае Полина Васильевна критиковала и высмеивала творчество Мии, но та продолжала упорно рисовать снова и снова. В начальных классах девочка запиралась в мастерской и часами изучала как ложатся на холст краски. В подростковом возрасте она убегала в леса и могла целый день рисовать пейзажи, любоваться природой, изучать на практике игры света. Мия никогда не видела себя ни в чем другом, но обучаться приходилось самостоятельно. На робкую просьбу пойти в художественную школу Мия получила такую колоссальную порцию издёвок, что больше не поднимала этот вопрос, только стала заниматься еще усерднее.