Ольга Нуднова - Мост

«Зачем тогда вы это читаете? В жизни и так много горя. Нужно читать позитивные вещи и радоваться жизни», – Тиль не успокаивался.

В нем бродило выпитое спиртное.

Незнакомка пронзительно взглянула на него: «Да вы философ! Наверное, Ницше читаете? Или Чака Паланика?»

Тиль обиделся: «Между прочим, очень даже интересно. Они пишут мудрые вещи. А вы я смотрю, любите классику?»

Девушка улыбнулась: «Да, люблю! В классике все давно известно. В ней есть ответы на все вопросы. И не надо мучиться, искать смысл жизни. Все понятно и так».

«Вы слишком умная для длительного разговора. Я устал от вас!» – и Тиль отошел на другую сторону остановки.

Незнакомка рассмеялась: «Я и не набивалась к вам в собеседники. Сам первый начал!»

Тиль походил вдоль остановки и опять остановился перед девушкой: «Такая умная, еще и дерзкая. Мы уже на ты?»

«Почему нет? Уже двадцать минут мы с вами беседуем о смысле жизни!» – девушка улыбалась.

«А давайте говорить про Любовь!» – Тиль опять заходил вдоль остановки.

«А что про нее говорить? Все понятно без слов. Все всегда начинается одинаково и непонятно. А главное, все всегда заканчивается!» – девушка задумалась.

«И думать нечего! Вы говорите про влюбленность. А Любовь – это навсегда!» – глубокомысленно произнес Тиль.

«Какой вы еще…» – она замолчала. Она подбирала слово: «Молодой! Верите в мечты и идеалы. А Любовь – это просто слово на бумаге. Для меня! Во всяком случае пока».

«Вам нужна влюбленность! Она – Муза поэтов, композиторов, писателей. Это так красиво! Душа поет!» – Тиль мечтательно посмотрел куда-то вдаль.

Девушка фыркнула: «Мне тяжело влюбиться. Я уже, наверное, не смогу. Я вижу человека сразу, и у меня нет иллюзий в сторону кого-либо!»

«Мне тоже тяжело. И я тоже не питаю иллюзий», – Тиль серьезно посмотрел на девушку, – «Но ведь это же очень плохо. Даже недопустимо. Как жить без Любви?»

Тиль опять посмотрел на девушку.

Незнакомка отчего-то смутилась: «Ну, вы и задали темп беседы. Я даже растерялась и потеряла нить нашего разговора».

«А давайте вы мне дадите номер телефона. И мы продолжим беседу в другое время и в другом месте», – Тиль удивлялся собственной наглости.

Он спрашивал незнакомку, а сам уже включал свою мужскую харизму. Он вдруг захотел, чтобы она влюбилась в него, влюбилась по-настоящему, по сумасшедшему. Чтобы она страстно его возжелала и влюбилась на веки вечные.

Девушка колебалась всего минуту, потом сказала: «Давайте ваш телефон!»

Тиль протянул ей мобильный.

Девушка взяла телефон, открыла адресную книгу и вбила свой номер: «Ну, что же, будем знакомы. Я – Саша!»

«Ну, а я – Тиль!» – и они внимательно посмотрели друг на друга.

Лето продолжалось. Лето, солнце, счастье, радость, огромный позитив и положительные эмоции.

Энергия света наполняла все вокруг. Хотелось поделиться со всеми счастьем и радостью, чтобы бабочки порхали в душе.

У Тиля были летние каникулы. Он отдыхал от учебы. Сейчас он гостил в Санкт-Петербурге у своей любимой тетушки Зои Васильевны.

Она души в нем не чаяла. Кормила вкусной едой, поила травяными настоями с шиповником и витаминами.

Зоя Васильевна была доброй женщиной. Она очень любила своего единственного племянника. Своих детей у нее не было. Всю свою Любовь, внимание и заботу она посвятила Тилю.

Он часто приезжал, особенно летом в город на Неве, культурно отдыхал, бродил по улицам и площадям Питера, погружался в атмосферу мистики, таинственности и вечной красоты прекрасного Санкт-Петербурга.

Его родители, Мария Васильевна и Петр Владимирович, были люди состоятельными, давно покинули Питер и уехали в Москву, столицу нашей родины, сумели там устроиться в Высшей Лиге, вошли в Высший эшелон, жили счастливо на этом празднике жизни. Своему сыну Тилю они желали только добра и счастья.

Тилем он был назван в честь Героя известной книги Шарля де Костера «Тиль Уленшпигель».

В книге Тиль был пламенным борцом за справедливость. Знаменитая фраза: «Пепел Клааса стучит в мое сердце!» будила воображение не только у его тезки в настоящей жизни, но и задавала вопросы окружающим.

Его бабушка Анна Андреевна была большая выдумщица. Имя Тиль ей всегда нравилось. Она сумела уговорить свою дочь и зятя пойти ей навстречу, и назвать внука Тилем.

Тиль рос добрым мальчиком, но с детства сумел впитать в себя ощущение, что все же он особенный, из тех особенных людей, из касты, где уже все просчитано заранее, и его будущее тоже.