Наталья Макарова - Чужой путь

– Я никогда об этом не забуду, – ровным голосом произнесла она, – я потеряла ребенка.

На мгновение Александр смутился, но тут же пошел вслед за девушкой и попытался обнять ее.

– Мне очень жаль, девочка моя. Правда! Но, с другой стороны, подумай сама, ведь это, наверное, к лучшему. Не знаю, готовы ли мы сейчас…

Эвелина резко отстранилась.

– Послушай, я не предъявляю тебе претензий, хотя виноват в этом ты! И я сама понимаю, что так действительно будет лучше! – ее голос сорвался на крик. – Но неужели у тебя не хватает мозгов просто мне посочувствовать вместо того, чтобы сотрясать воздух бесполезными словами. Ведь этого ребенка больше нет! И уже никогда не будет. Нигде, никогда и ни у кого, понимаешь?! Он был, но теперь от него ничего не осталось, кроме памяти в моем сердце!

Саша испуганно отпрянул назад.

– Прости, прости! Я не хотел тебя обидеть. Конечно, я очень тебе сочувствую… Ты собираешься уходить? – последний вопрос был задан, когда Александр увидел, что девушка складывает свои вещи.

– А ты считаешь, что я должна остаться? – в голосе Эвелины послышалась насмешка.

– Ну… как хочешь. Я тебя не выгоняю.

– Да. Не ты меня выгоняешь. Я решила уйти сама.

– Но почему именно сейчас, на ночь глядя? Оставайся хотя бы до утра.

Эвелина не удостоила даже взглядом его неуклюжую попытку казаться заботливым.

– Ни минуты больше я не останусь в твоем доме и в твоей жизни!

На диван со звоном упал ставший теперь ненужным ключ.

ГЛАВА

X

Дальше путь ее лежал к родственникам. А куда еще она могла пойти? Оставалось лишь вернуться домой, как блудный сын, и признать свою неправоту. Но позвонить в дверь родного дома оказалось немного сложнее, чем демонстративно уйти от Александра.

Сначала Эвелина сделала несколько кругов вокруг дома, потом в нерешительности потопталась у подъезда, и лишь затем робко нажала на кнопку звонка. Дверь открыл дедушка.

– Добрый вечер, – начала Эвелина, – я…

– Что ты здесь забыла? – сурово прервал ее дед.

– Дедушка, я решила вернуться домой.

– А кому ты здесь нужна? Убирайся откуда пришла!

– Дедушка! – от изумления Эвелина не находила слов.

– Ты, значит, уже взрослая. Сама свою жизнь строить захотела. Вот иди и строй! Раньше думать головой надо было, а не бежать чуть что обратно, поджав хвост. Назад дороги нет, здесь тебя никто не ждет. На весь дом нас опозорила!

– Что ты такое говоришь! Кому, кроме двух-трех соседок-бездельниц, до меня вообще есть дело?

– Я свою внучку в послушании и уважении к старшим растил. По мужикам бегать не учил. Маму твою из рук в руки мужу отдали. А ты в кого такая выросла?

– Дедушка, опять ты за свое! Сейчас другое время, и люди смотрят на жизнь по-другому. Женятся, разводятся, снова женятся или вообще вне брака живут. И никто никого за это не осуждает. Это нормально! Ненормально оставаться в дремучем прошлом, как ты.

– А если люди начнут с моста в реку кидаться или башкой в печку лезть, ты тоже так сделаешь? Сама различать, что хорошо, а что плохо, не научилась?

– Но я же ничего не украла, не убила никого. Я просто хотела создать семью! Но у меня не получилось…

– А мы тебя разве не предупреждали? Так нет же, ты сама все знаешь, умная стала! Вот иди и живи теперь, как хочешь.

– Позови бабушку.

– Нет ее. В больнице она. Из-за тебя переживала и с сердцем слегла. Звонил я тебе на телефон твой сотовый, хотел сказать да пристыдить тебя, так разве ж тебе дозвонишься! Вся в амурах своих, ни до чего больше дела нет.

– Боже мой! В какой она больнице?

– В центральной. А сюда дорогу забудь! Нет у меня больше внучки, и тебя я не знаю.

Дверь захлопнулась. Эвелина обессиленно опустилась на лестницу. Неужели такое возможно? Перед ней закрыли дверь ее родного дома! Дед смотрит на нее как на преступницу. А что такого страшного она совершила? Бабушка, хоть и не одобряла ее поведения, но так бы с ней не обошлась. Бабушка! Надо скорее бежать в больницу и разузнать, что с ней. Эвелина вытерла рукой набежавшие слезы и вышла на улицу.

По дороге в больницу ее мучила только одна мысль: неужели это из-за нее? Правда ли, что бабушке стало плохо из-за переживаний? Действительно ли она приняла уход внучки так близко к сердцу? Сомнения мог разрешить только откровенный разговор.

Однако в больнице Эвелине пришлось убедиться, что полоса ее невезения еще не закончилась. Бабушка находилась без сознания, и поговорить с ней не представлялось возможным. Кроме того, в столь позднее время родственников к пациентам уже не пускали, и дежурный врач, не сказав о состоянии больной ничего определенного, настойчиво попросил девушку прийти в другой раз.