Мария Евсеева - Ангел для кактуса

– Боюсь, твоему отцу это будет не по карману, – говорю без злобы и, смеясь, вручаю пакет Шуше.

Фил затыкается. Или просто я переключаюсь на другое. Замечаю в беседке знакомые лица, которым, в отличие от некоторых, искренне рад.

– Какими судьбами, Стас?! – выкрикиваю на ходу. Сто лет не видел этого чертяку! Мы с ним в одном лицее учились, а теперь видимся только на вечеринках.

А потом обращаю внимание на движуху возле бассейна. Там вроде уже кто-то купается.

– Леша, привет!

– Привет, Леш!

– О-о-о! Лекс причалил!

Приветствую всех и хочу заговорить с Катей, но Шуша перетягивает внимание на себя.

– Лешик, – она подходит слишком близко и заглядывает мне в глаза, – а черешня где?

Тонкая бретелька ее бирюзового сарафана скользит по плечу, и я спешу вернуть ее на место.

– Е-е! Черешня приехала! – орет кто-то, вынырнув из воды.

– Ты не привез? – Шуша обиженно дует губы, отчего еще больше напоминает фарфоровую куклу.

– Нет, – улыбаюсь своим фантазиям.

– Я же тебе написала. Про черешню. Попросила привезти. Ты не прочитал? – Она оборачивается к публике, ища поддержки у подружек, и ее идеально гладкие каштановые волосы бликуют на солнце, слепя мне глаза.

Отступаю чуть в сторону.

– Не видел.

– Вот вечно ты так!

– Да как «так»-то? – смеюсь. – Мне не трудно, могу сейчас привезти, если вам так приспичило.

– Приспичило! – довольно щурится Шуша. Должно быть, рада, что я подчиняюсь ее капризам. А мне прокатиться туда-обратно только на руку – делать здесь особенно-то и нечего.

Она касается моего запястья, и я в который раз ловлю себя на мысли, что ее прикосновения меня вообще не трогают.

Возвращаюсь к машине, сажусь за руль и ухмыляюсь по-доброму. Черешни, видите ли, захотелось.

– Леш, и шампусика тогда захвати! – в окошко заглядывает Катя. – Все как обычно, ты знаешь. А то это, – она небрежно помахивает бокалом, – слишком сладкое.

– О’кей. Будет сделано, шеф!

С Катей мы учимся на одном курсе финфакультета и видимся почти каждый день. Треплемся без цензуры о всякой ерунде и часто прикрываем друг друга, если возникает какая-либо щекотливая ситуация. За три года я ни разу в ней не разочаровался, а только убедился, что она классная девчонка. Нет, в смысле… каких-то определенных чувств я к ней не испытываю, но и не могу сказать, что она совсем не в моем вкусе. Катя вполне обыкновенная: круглолицая, улыбчивая, с крохотной родинкой под нижней губой. Ну, пухленькая, может. Совсем немного. Но не рыхлая – подтянутая, и ноги от ушей. Только разве это на что-то влияет? К тому же я воспринимаю ее как друга. Катя – прекрасный человек! Она не строит из себя черт знает что, не умничает, ничем не кичится, а еще своими руками делает такие крутые штуки из керамики, которые заслуживают отдельной похвалы. И из игристых вин предпочитает «Асти», а не то, чем остальные будут давиться ради «статуса».

Я реально планирую ехать в город за черешней: набираю приличную скорость, наваливаю громкость, расслабляюсь… Но вдруг у обочины замечаю мужичка с редиской и со свистом торможу возле него.

Ну что ж, будет ей черешня! Сама напросилась!

Давлюсь от смеха и покупаю целое ведро.

А теперь можно в город, за «Асти».

К моему возвращению на даче становится жарче: новые лица, клубная музыка, переполненный бассейн, на бортиках которого весьма раскованно танцуют отдельные личности, барбекю недалеко от беседки. Ищу глазами Катю и иду к ней, потому что бутылочка розового не должна попасть в руки к кому-нибудь другому. Тем более Шуши на горизонте не видно, да и ведро с редисом я пока оставил в багажнике.

Но Шуша рядом, она в бассейне. Заметив меня, выходит. Точнее… грациозно выплывает, а потом дефилирует на цыпочках по каменной дорожке, демонстрируя свое загорелое тело. Она умеет выгодно подчеркнуть достоинства и скрыть недостатки, знает, на что ведутся парни, и умело этим пользуется. При таких обстоятельствах даже у меня мозг отключается, и я нагло пялюсь в вырез ее купальника.

– Ну? – Шуша нарочно растягивает время. Берет со столика бокал, делает глоток. – Привез?

Она улыбается. Снова довольна собой – видит, что и меня сумела поймать на крючок. Но это было лишь сиюминутное помутнение.

– Конечно, – смотрю ей прямо в глаза и веду бровью. – М-момент!

И пока несу «черешню» к ногам богини карнавала, пытаюсь вообразить, какой получится развязочка. Шуша такая примитивная в своих эмоциях. Ну что она мне сделает, во второй раз за черешней пошлет? Так я уеду и уже точно не вернусь. Посмеется и оценит юмор? Нет, это из области фантастики. Зато народ повеселится, а то тухло у них как-то.