Марина Кистяева - Подари мне дочку

В постели тоже подходила ему. Первые ночи присматривалась. Изучала. Потом давала то, что он хотел. Каждый раз.

С ней можно было бы построить неплохие отношения на ближайшие месяцы. Плюс биография чистая, нигде за ней грешков не водилось. А то, что эскортница… Так это для тех, кто в теме. Для всего остального мира она начинающая модель. Двадцать три года, при желании он вылепит из неё идеальную спутницу. Возможно, даже жену.

Тогда почему у него сейчас, здесь, на рассвете, появляется легкое жжение в груди? Даже не так. Предчувствие.

Он смотрел на незнакомку, что вынырнула.

Спиной к нему.

У Виктора пересохло во рту.

Не может быть…

Нет.

Эту спину он уже видел. И узнал бы из тысячи.

Идеальный, красивый, очень женственный покат плеч. Хрупких. Кажется, сожми их чуть сильнее – и на них, если не сломаются, непременно останутся синяки. На не менее нежной коже. Бархатистой.

Виктор повел головой, ещё продолжая сомневаться.

Тогда блондинка, красуясь, снова поплыла.

А он пошёл к противоположному борту. Шаг за шагом. Стараясь не обращать внимания на участившееся сердцебиение. Когда в последний раз он испытывал волнение, что даже пульс сбивался? Виктор не помнил.

Тут же…

Усталость и желание завалиться спать как рукой сняло. Не до них.

Он снова и снова всматривался в обнаженную спину девушки. Под лопатками тонкая белая полоска. Едва заметная. Конечно же, белый цвет – цвет невинности, девственности.

Виктор остановился и уже наблюдал, как она приближается.

Гребок, ещё один.

Вот она уходит под воду.

Виктор видел, как она плывет.

В его сторону.

Нет. К нему.

Уверенно и вроде бы никуда не торопясь.

Подплыла. Её светленькая головка начала показываться из воды.

Виктор опустился на корточки, едва заметно раскачиваясь на пятках.

Давай же… Ну же…

Кровь вскипела, забурлила. Все инстинкты хищника, что присутствовали в каждом мужчине, у него сильнее, чем бы он хотел на данном моменте жизни, обострились. Тонким лезвием вскрывая ему нутро.

Прекрасно…

То ли от предвкушения, то ли ещё от чего-то он подался вперед.

А вот и она. Вынырнула и оказалась слишком близко.

Губы Виктора самопроизвольно растянулись в улыбке.

Но в ней не было ничего доброго, ласкового.

– Зачем ты меня разыскивала, Айя?

Она вздрогнула.

Едва заметно, но он привык замечать любые мелочи.

Например, как стекают тонкие прозрачные капли с волос на лоб и дальше. По щекам. К губам. Полноватым, красиво очерченным. Безупречным. Они не посинели от пребывания в воде, напротив, приобрели более насыщенный оттенок.

Охрененно.

Все благие мысли, намерения летят к чертям.

Виктор быстро в голове прикинул вероятность того, что сюда войдут посторонние. Не войдет. Никто. Но камеры… Они присутствуют. С первого взгляда их и не заметишь, но они есть. Виктор даже знал сколько – пять штук.

Шоу устраивать не планировал.

Не здесь.

– Привет, Виктор.

Айя всегда называла его полным именем. Никогда не сокращала, выставляя некую невидимую стену, через которую он сотню раз пытался пробиться. Как влюбленный идиот.

Собственно, почему «как»…

– Айя, – мужчина демонстративно склонил голову набок.

А девочка волнуется и сильно. Пытается держать лицо, приветливо улыбаться, растягивая безупречные губы.

Подплыла к борту и взялась за поручни. Хотела уже выйти из воды. Ей и стоило осуществить задуманное. Но замешкалась на несколько секунд. Иногда так бывает: промешкался на мгновения, а они оказались едва ли не решающими во всей дальнейшей жизни. Рушатся планы, четко составленные, продуманные. Забываются слова, зазубренные и отрепетированные перед зеркалами десятки раз. На смену приходит растерянность, и льются слова, которые и произноситься вслух не должны были.

По плану Айи она намеревалась величественно выйти из бассейна, показав себя в полной красе. Лениво, грациозно покачивая округлыми бедрами. Потянуться за полотенцем, которое, черт побери, было приготовлено заранее и покоилось на лежаке неподалеку. Таким образом, она снова перетянула бы инициативу на себя.

Но допустила просчет, на первый взгляд кажущийся незначительным, – посмотрела в его сторону более открыто.

Не рассчитав, что он сидит на корточках.

Поза довольно открытая, учитывая, что он остался в одних плавках.

Виктор успел возбудиться. Его не оставила равнодушным красота Айи.

И сейчас девочка смотрела на его член. Всего-то один взгляд. Не на лицо, не на плечи.