Ульяна Киршина - Эй, это моя Рыбка!

– В твоих любимых сопливых историях он бы бросился за тобой по лестнице, внимательно смотря, где же остановится лифт. И вот ты выходишь, а он стоит напротив… Вы некоторое время смотрите друг другу в глаза, потом ты бросаешься к нему в объятия, и вы долго-долго целуетесь. Все. Хэппи-энд. – Ирка договорила и тоже занялась своим обедом.

– Для человека, который ненавидит любовные истории, ты слишком много о них знаешь. – Я досадовала на себя, что рассказала еще и Ирке о Леше. Язык мой – враг мой.

– Поверь, в классических произведениях, которые нам приходится изучать, этого бреда не меньше. Та же Джейн Остин, на которой выезжают все, кому не лень. Кстати, твоя любимая Бриджет воспроизводит множество сюжетных линий «Гордости и предубеждения». Ах, ох…

– Вот я каждый раз удивляюсь: как ты с таким отношением к романтике, умудрилась парня завести? – Меня и впрямь давно мучал этот вопрос. Причем Юру Ирка «подцепила» еще три года назад на вступительных курсах. Он, правда, тогда не прошел. Отправился в армию, писал Ирке письма, а, вернувшись, «кирзовые сапоги» снимать не стал и теперь учился в военной академии в часе езды от нашего города.

– А причем тут романтика? У нас отношения на другом строятся. – Ирка невозмутимо продолжала есть суп.

– И на чем же? – Я попыталась шутливо толкнуть ее в бок, но только разлила и ее, и свой суп. Понимая свою вину, поднялась за тряпкой – вытереть со стола. Раз уж Ира готовила, все равно уборка сегодня на мне.

– Мала еще такое знать, – ухмыльнулась моя соседка.

– Ой да брось, вы видитесь пару раз в месяц в лучшем случае. Ваши отношения уж точно не только для «этого», – я особым голосом выделила последнее слово.

– Ладно, подловила. – Ирка продолжала улыбаться. – А если серьезно, раздражают меня эти вечные книжные страдания и недопонимания. Он тому поверил, она то услышала. Нет бы взять и поговорить. Друг другу мозг сношают и называют это романтикой.

– Ты не права, а красивые жесты… – начала я, вспоминая ухаживания Антона.

– Все это хорошо первое время. – Моя соседка неторопливо раскачивалась на стуле, ужасно похожая в этот момент на мудрую гусеницу из «Алисы в стране чудес». – Вот дарит он тебе цветы, а у тебя в карманах пустота, сидишь и думаешь: «Лучше б ты, дубина, для моего кота корм купил, а то он твои розы с голодухи в три счета сожрет». Но это же не романтично, так же нельзя. Ну их этих романтиков. Пусть лучше голова на плечах будет, и лишний раз мозг не выносит.

– Ты какая-то слишком рациональная для филологической девы… – начала я, но Ирка, ухмыляясь, меня перебила:

– А ты какая-то слишком возвышенная для матмеха.

– Один – один. Но все-таки, неужели ты не веришь в такую любовь с фейерверками?

– Почему же, верю. – Ирка прекратила раскачиваться на стуле и оперлась локтями на стол, положив на скрещенные кисти рук подбородок. – Просто не хочу быть ее частью. С Юрой у нас все стабильно, понимаешь? Понятно, что и к чему ведет. А вот эти драмы – ушел, пришел, другую нашел… Ну их. У меня бабка с дедом такие были. И кочерга в деда прилетала, и со скалкой бабка его искала, пока он под лодкой прятался. Сходились, расходились. Да и сейчас: то «ангелок, люблю», то «дура, прибью». Родители вот ровно живут, хотя поженились скорее по расчету, чем по огромной любви: отец пришел в медицинское общежитие. Говорит, кто со мной по распределению на север поедет. Мама согласилась и уехала. Живут, меня воспитали и дурня-брата сейчас воспитывают. Так что… – договорить Ирка не успела – в дверь постучали.

«Неужели, все-таки Леша нашел?» – подумалось мне, и сердце заколотилось, как бешенное. Но за дверью оказалась Саша…

Перемывать мне кости вдвоем, конечно же, девчонкам было веселее. И присутствие мое никого не смущало. Я, стараясь не обращать на них внимания, мыла полы. И все же, интересно, пытался ли меня найти Леша?

Я всегда отличалась отменным аппетитом. Готовящая восхитительную еду Ирка тоже не способствовала моему похудению. Но, как и многие, я упорно пыталась вести войну с лишним весом. Естественно, мои родители и бабушка были уверены, что я и так грациозная лань, хотя я ощущала себя переевшей антилопой. В общем, в общежитии похудению мешала соседка, в гостях у родных – их мнение обо мне. Приходилось ограничивать себя в университетской столовой. Я как раз выбирала, что взять: салат из помидоров и огурцов или куриный бульон с одиноко плавающим в нем вареным яйцом, когда возле моего уха прозвучало: