Татьяна Оболенская - Еще раз про любовь, или старые грехи

– В десять, – улыбнулась ему Женя в ответ.

– Заметано! – повеселел Олег. – Значит, до завтра.

Он взял ее ладошку и снова поцеловал, как тогда на берегу. Женя вздрогнула, испуганно выдернула руку и быстро вышла из машины. Она шла к подъезду и чувствовала спиной горящий взгляд. Казалось, ее футболка сейчас задымится. Машина никак не уезжала. Женя вошла в подъезд и прислонилась к входной двери. Шквал эмоций переполнял. Домой идти она не могла. И чего она испугалась? Он же ей так нравится! Вдруг дверь резко распахнулась, и Женя попала прямо в объятия Олега. Это был, конечно же, он. Олег крепко прижал ее к себе, посмотрел прямо в глаза, а потом накрыл ее губы своими. Он целовал их, сминал, присваивая себе. Языком приоткрыл ее рот и внедрился внутрь. О, этот порочный, мужской язык, что же он творил! У Жени от восторга перехватило дыхание, внизу живота запорхали бабочки. И хотелось, чтобы он целовал еще и еще. Они стояли в подъезде, прижавшись к стене, и целовались уже полчаса. Расстаться у них не было сил. Губы сладостно болели, в ушах и в голове стучала кровь. Они остановились, чтобы перевести дыхание. Женя смотрела в его синие глаза и понимала, что еще чуть-чуть, и она не сможет вообще уйти от него.

– Все! – задохнулась Женя. – Иди, до завтра.

Олег поцеловал ее напоследок долго-долго. Дыхания не хватало, и они оторвались друг от друга.

– Иди первая, я потом, – он с сожалением отпустил ее.

Женя одним духом взлетела на третий этаж. Перед своей дверью она остановилась, чтобы перевести дыхание.

Олег вернулся домой, когда домашние уже поужинали и сидели в гостиной. По телевизору шел какой-то фильм. Мама, Любовь Петровна, повернулась к сыну.

– Олежек, поужинаешь?

– Не хочу.

– Сыт любовью? – вдогонку спросила сестра.

Олег молча прошел в комнату. Следом немедленно появилась Вика.

– Что надо? – поинтересовался Олег, хмуро разглядывая сестру.

– Я так понимаю, ты познакомился с Лазаревой? – ехидно поинтересовалась она.

– С кем, с кем? – Олег рассеяно смотрел на сестру. Какого черта сейчас она к нему лезет?

– Не притворяйся. У вас было свидание? – допытывалась Вика. – Ведь не Юлька же ввела тебя в шоковое состояние. Ее ты трахаешь уже почти год.

Олег обнял сестру за плечи и легонько подтолкнул к двери.

– Иди, малая. Я хочу побыть один.

Он закрыл дверь и сел за стол. На столе все еще лежал Женькин портрет. Олег спрятал его в ящик стола. Достал бумагу и карандаш. Ему захотелось нарисовать Женю в купальнике, а еще лучше без него. От этой мысли, что у нее там, под купальником, сразу бросило в жар и стало тесно в штанах.

– Черт знает, что! – разозлился на себя Олег. – Кажется я уже не пятнадцатилетний пацан, возбуждающийся от мыслей о голых девушках!

И неожиданно поймал себя на том, что мысли-то эти о вполне конкретной девушке, о Жене. Там, в водной стихии, она была тонкая, страстная, манящая и такая еще далекая. Но теперь, после их страстного расставания он был уверен, она будет его! Он не целовался так уже тысячу лет! И ему давно никого не хотелось так целовать! Юлька не в счет. С ней только секс. А с этой… Черт знает, что у него с этой, но хочет он ее так, что от одних только мыслей член становится колом.

– Может, это любовь? – вслух проговорил он. – А может, я уже не просто влюбился, а люблю ее?

– Все может быть! – проговорил ехидный душевный чертик. – А может, ты просто хочешь ее трахнуть? Трахнешь, и все наваждение пройдет.

– Иди к черту, – мысленно послал его Олег.

– Уже! – рассмеялся чертик и спрятался в глубину души до поры до времени.

Женя вошла на кухню, бабушка с мамой пили чай.

– Где ты была? – мама внимательно посмотрела на разгоряченное лицо дочки.

– С подружкой на море, – Женя чмокнула в щеку маму, а потом бабушку и пошла к себе. Чуть позднее, когда мама уснула, бабушка тихонько вошла в комнату, села на кровать внучки, посмотрела на распухшие от поцелуев ее губы и укоризненно покачала головой.

– Бабушка! Я его люблю! – прошептала Женя и крепко обняла бабушку.

– Уже? – удивилась Нина Ивановна, – Женя, Женя!

Женя мечтательно улыбнулась.

– Ну, почти люблю, нет, не почти, – запротестовала она. – Люблю, очень!

Бабушка внимательно смотрела на Женю.

– Женя, что ты о нем знаешь? Вы знакомы только один день.

– Ну и что! Узнаю, – беззаботно ответила она, подскочила к фортепиано, открыла крышку и одной рукой стала наигрывать и петь известную песню о любви. Нина Ивановна с удивлением наблюдала за происходящим. Такой внучки она еще не знала.