Валерий Кагач - Островное течение

– Ладно, давай потом, как ты предложил, – Эдуарду не хотелось даже воспоминаний о неприятных эмоциях.

От нежных прикосновений тайских ладоней и масла тело освобождалось от напряжения последних месяцев, а мозги – от ответственности. Как там, в пабе? Первый бокал освобождает от ответственности перед компанией, второй – перед обществом, а третий – перед семьёй. Довольно быстро проскочив первых два бокала, ласковые женские руки подвели Эдуарда вплотную к третьему.

Вечер наступил быстро, и все собрались за обеденным длинным столом под навесом, который выходил на запад в сторону океана. Даже, скорее, не выходил, а выплескивался в сторону маленького пляжа деревянными мостками. Слава Богу, Эдуард успел к середине заката. Он и раньше видел красивые закаты, особенно любил летние закаты в Москве, бесконечные и золотистые: рубиновые кремлевские звезды и яркие подсветки мостов на фоне светящегося янтарём неба были одним из красивейших урбанистических пейзажей в жизни Эдуарда. Но закат в океане не уступал по красоте, а за счёт непривычности производил сногсшибательное впечатление. Неровные струящиеся силуэты далёких облаков темнели на фоне ярчайших оранжево-бордовых красок. Эдуард остановился как вкопанный. Меняющийся постоянно цвет постепенно темнел в инфракрасную сторону, и он просто не мог отвести глаз.

Жизнерадостный женский смех расколдовал его из молчаливого созерцания красоты, и он пошел к столу.

– Такая реакция не у всех приезжих, у вас явно есть чувство прекрасного, – звонко заметила наряженная в достойный вечерний сарафан яркая брюнетка с темными влажными глазами.

– Это Алла, – коротко отрекомендовал Виктор, сидящий во главе стола. – Садись напротив, она уже на закат нагляделась за два месяца.

– А вот и не нагляделась! – бойко возразила Алла. – Я во время заката обычно на массаже или в СПА.

– А вы знаете, откуда это название места для процедур – СПА? – с уверенностью эрудита для поддержания разговора спросил Эдуард.

– Это название старого бельгийского курортного городка на источниках, – ответила Валентина с дальнего конца стола, и Эдуард решил от греха подальше сесть спиной к океану в середине стола, тем более что закат быстро, как и положено на крайнем экваторе, закончился.

– Откуда вы всё знаете? – Эдуард повернулся к золотым волосам сидевшей лицом к океану Валентины. Багровые краски придавали натуральной блондинке роковой вид, хотя в этой компании на роль роковой претендовала, скорее всего, Алла. Борис, развалившись с сигаретой, сидел прямо напротив Валентины и его было, слава Богу, плохо видно. – Ладно, про короля, но вот про СПА?

– Она много туда ходит, вот и знает всё про СПА, – Борису показалось, что он удачно пошутил, и он пригласил всех посмеяться коротким противным смешком.

Расслабленный и томный Виктор, сидевший, как положено хозяину, в торце стола, что-то тихо говорил официанту в белом коротком сюртуке.

– Расскажите, Валентина, какие тут возможны экскурсии на суше? – Эдуард смотрел ей прямо в глаза, надеясь, что она поймет, что это его попытка дать ей возможность быть подальше от своего грубияна.

– Да никакие, – уверенно ответил Борис, – тут главное – под водой.

Невзирая на расслабляющий массаж, Эдуард начал раздражаться. Всё понятно: это – его женщина, и он в своём праве ей хамить в присутствии посторонних, но в данном случае это был разговор Эдуарда.

– Слушай, Виктор, мне обращаться к экскурсоводу через её мужа согласно законам шариата? – Эдуард широко улыбнулся.

– Да, – осклабился Виктор с интересом заскучавшего от однообразного отдыха человека, который рад любому скандальчику. – А ещё лучше – через меня в письменном виде.

– Окей, тогда передай водолазу, что меня подводный мир уже давно интересует только с точки зрения охоты, – Эдуард снова посмотрел Валентине в глаза, – и пусть он не вмешивается в мою беседу с кем бы то ни было своими комментариями.

Эдуард решил занять свою классовую ступень сразу: он здесь гость хозяина на отдыхе, а водолаз – гость, может быть, но на работе. Над столом повисла напряжённость.

– А вы, оказывается, кровожадный охотник! – после нескольких секунд неловкой тишины Алла умело разрядила обстановку. – Как вам не жалко бьющихся на остроге рыбок?

– Я их жалею, когда они медленно умирают на палубе катера, вытащенные крючком, впившимся в их внутренности, – Эдуард заканчивал рисовать свой малоприятный образ злого московского типа и решил его подсластить. – Ваш вопрос, сударыня, уместнее звучал бы из уст блондинки с полуоткрытым ротиком, чем от такой роковой брюнетки, как вы.