Алена Хабарова - Всегда говори нет

– Лена, извини, я… ик… не… не над тобой, ик. П-п-прости, я не хотела. Коктейль ж-жалко… Д-дорогой.

– Эль, мне домой надо. – Я умоляюще смотрела на Игоря. Тот понял без слов. Оторвал от меня пьяную подругу, вызвал такси. Провожать меня никто не вышел. И я была благодарна. Посильнее завернувшись в кофту, чтобы скрыть позор, я выскочила из клуба. К моему счастью, уже было слишком поздно, соседи давно легли спать, и мне не пришлось ни перед кем краснеть. Я незамеченной пробралась в квартиру и разрыдалась, как маленькая девочка.

***

На следующий день проснулась с такой тяжелой головой, словно глушила текилу без закуски всю ночь. Изо рта мерзко пахло, лицо опухло, в глазах полопались капилляры.

«И зачем я только согласилась? Такой позор! И как теперь мне вообще там появляться? Боже, надеюсь, никто из них не фотографировал! Не хватало себя увидеть в таком виде в сети».

Душ немного привел в порядок, но все равно состояние оставляло желать лучшего. Я все еще чувствовала на губах неумелый поцелуй Иннокентия и струйки коктейля, пролитого на меня Элей. Хотелось снять кожу и как следует прополоскать. Голова казалась липкой, мерещилось, что от меня пахнет алкоголем. Я стояла под душем и никак не могла отмыться от воспоминаний вчерашнего вечера. Все как в американском фильме про неудачницу. Со мной, конечно, случались неприятности, Эля тоже подливала масла в огонь моей самооценке, но вчера она превзошла саму себя.

Прогулка бодрым шагом, метро. Относительно спокойно села в вагон. К сожалению, мне не удалось сегодня забиться на сидячее место, а потому к концу поездки я уже стояла под углом шестьдесят градусов к земле. Мы встретились взглядом с одной девчонкой, которая ехала примерно так же. Мы заржали в голос, не в силах сдержаться. Все сразу начали подозрительно коситься. Мне было невыносимо стыдно за свое вульгарное поведение, но остановиться не могла. Наверное, это нервы. Девчонка вышла на следующей станции, а я до конца поездки хохотала и при этом хотела сквозь землю провалиться. На свежем воздухе стало легче. Хохотать или плакать перехотелось. «И что на меня нашло»? А когда подходила к офису, вспомнила веснушчатое лицо девушки, непринужденно хохочущей над комичностью ситуации, и невольно снова улыбнулась. Когда осуждающие взгляды степенных дам остались позади, я уже не чувствовала себя виноватой.

По дороге к офису мне, как обычно, всучили каких-то рекламок. Парень в костюме пчелы тут уже не первый день. Он приветственно улыбнулся, завидев меня на выходе из метро, и направился навстречу, словно давний знакомый. Он протянул сразу пачку листовок, а я, улыбнувшись в ответ, забрала их и сунула в сумку. Выброшу в офисе. Не знаю, почему, но я к нему прониклась какой-то невероятной жалостью. Когда я забирала каждое утро у него целую пачку, то чувствовала себя спасителем человечества.

В офисе сразу все накинулись с поручениями. Любовь Васильевна попросила заполнить за нее смету продаж по отделу в экселе. Она до сих пор вела расчеты в тетради. Я не очень любила этим заниматься, но выбора особо не было – с первого рабочего дня как-то так сложилось, что я делала это за нее. Любови Васильевне из-за возраста тяжко найти общий язык с компьютером, но и работу она бросить не может: заботится о внуке. Закончила со сметой – оказалось, принтер сломан. Вася попросил не выдавать его шефине. Я послушно согласилась: неделю назад он настроил мне удаленную печать на принтер в соседнем кабинете, что довольно удобно. Если я спалю, что он не починил принтер, шефиня ни за что его не отпустит в отпуск на неделю. Я же до сих пор сижу безвылазно в офисе и в основном занимаюсь только улаживанием конфликтов, решением претензий и заполнением всевозможных бланков. Лола попросила помочь ей со сложной претензией. Она пришла совсем недавно, и мне поручили ее обучить всему. Так как эту обязанность с меня до сих пор никто не снял, я помогаю. Со мной тоже возились, когда я только пришла, все когда-то начинали. Надо быть добрее к ближним. Хотя иногда, если честно, где-то очень глубоко в душе, я хочу послать Лолу лесом и усадить разбираться саму. Но вслух я, конечно же, никогда не скажу ничего подобного.

Я даже не заметила, как наступил вечер. Весь день пролетел как круговерть! Впрочем, неужели хоть один мой день отличался от сегодняшнего?

По пути домой в переходе привязалась цыганка.

– Девушка, милая! Дай сколько можешь, детушек кормить нечем.

Я мельком глянула на попрошайку. Неопрятная, в длинной балахонистой юбке, она протягивала ко мне руку, а я отчетливо видела грязь под ногтями. Я бы хотела проскочить мимо, но противная старуха перегородила путь. Все вокруг спешили по своим делам. Как назло, в переходе, где я вечно натыкалась на коллег, сегодня не было ни одного знакомого – я слишком сильно задержалась на работе.