Геннадий Киселев - О твоей маме…

Подражая ей, захотелось и мне тоже много рассказать. Но имея малый словесный запас нужных слов, мне было трудно составить интересные, приятные для слуха предложения. Но мама, тактично помогая мне словами, заставила меня говорить предложения одно за другим. Мне так это понравилось, что я чувствовал себя на седьмом небе!

Танец закончился, затем другой и третий… А мы все болтали и болтали. Глядя в ее глаза, я видел глубину бесконечности, равнину спокойствия и радость жизни! Я был сражен наповал, я попал в ее «колдовские объятия» и понял, что без нее я ничто! Ведь раньше я также влюблялся в девушек, но это шло как-то постепенно, причем быстро и проходило. А тут раз, и влюбился по уши, раз и на всегда! Невероятно, но это факт.

Танцы закончились и все стали садится за стол – на столе уже расставили чашки с чаем, а на середине стола стоял красивый торт. После того, как я помог маме сесть за стол, я спросил у нее разрешения сесть рядом с ней. Улыбнувшись, и посмотрев ласково в мои глаза, она разрешила мне сесть рядом.

Я был так счастлив, так рад, что ради нее готов сделать все. Я ощутил в себе уверенность, спокойствие и хорошее настроение. (Все нашу совместную жизнь, когда мама так улыбалась, и ласково смотрела в мои глаза, я делал для нее все, о чем бы она не просила. И это действительно было так!).

За столом я любезно ухаживал за мамой, предлагая и торт, конфеты и печенье, при этом разговаривая о своих делах друг с другом. Это было прекрасно. Но я, все больше и больше удивлялся себе, что оказывается у меня внутри было такое, о чем я и не знал. Потрясающе!

Но самое главное и удивительное то, что где бы мы не находились вместе, мы всегда с любовью заботились друг о друге и …. и о чем угодно вели разговор, просто болтали!

Вот и закончился этот праздник. Гости стали расходиться. Баба Маша подошла к нам и сказала мне:

– Проводи Ниночку, а то уже поздно, да и путь не ближний.

Мама уклончиво отказалась от предложения. Очень желая ее проводить, чтобы продолжить этот незабываемый для меня вечер, я взяв ее руку в свои руки, и посмотрел в ее глаза, а затем произнес:

– С тобой было так хорошо в этот вечер, что я очень хочу тебя проводить домой. Не откажи пожалуйста.

И мама согласилась на мое предложение.

– Какая же она молодец, что согласилась, – подумал я.

Попрощавшись с гостями, я сказал бабе Ксени, что пойду провожу маму до дома, что приеду попозже.

– Хорошо…, – сказала она и повторяла это всегда, когда я сообщал ей, что еду к маме или задерживаюсь у нее.

Для меня это звучало, как одобрение, что она все понимает, что ты делаешь все правильно.

Когда шли до остановки автобуса, когда ехали в автобусе до дома мамы, и когда прогуливались около этого дома, мы все время вели разговор. Как очень много мы узнали в этот вечер друг о друге, о том как, возможно, сложится в будущем наша жизнь! Домой я приехал полпервого ночи, а баба Ксеня не спала —ждала меня. Увидев меня, пошла спать, сказав лишь:

– Если хочешь кушать, то все на столе.

Она всегда ждала меня, когда я был у мамы. А я долго не мог уснуть, поражаясь своему поведению, своим способностям слушать, говорить с такой необычной девушкой, которая невзирая на мой лепет, искусно его подправляла и радовалась полученному результату, давая мне силы для поддержания разговора!

От мамы я узнал следующее: живет она далеко от Москвы, в деревне с родителями. Закончив 8 класс в деревенской школе, она по настоянию родственников, которые жили в Москве, переехала к ним для продолжения учебы. Что у нее есть брат, который старше ее на несколько лет, живет он в Москве, почти всегда в дальней командировке. У него однокомнатная квартира, где мама и проживает сейчас в ней, на время учебы в институте.

Что Надежду знает с 9 класса и очень часто бывала у нее в гостях. Маме очень нравилась баба Маша: ее приветливость, доброта, искренность, и то, что она пыталась внушить Надежде и маме, как создать уют в доме, как себя вести, чтобы всем, окружающих нас, близким и друзьям, было очень комфортно и притягивало бы на новые встречи.

Она чувствовала материнскую заботу к ней от бабы Маши и была ей благодарна все жизнь. Уехав далеко от родителей в пятнадцать лет, она действительно очень страдала от недостатка внимания родителей и поэтому очень привязалась к бабе Маше, к дяде Ване.