Ленни Риск - Вебкам-модель - в поисках счастья

Под конец мы пришли к такому выводу: я прошу деньги на бытовые нужды у мамы, мы уходим из офиса, а работать теперь будем из дома – либо каждая из своего, либо у Юльки. Вряд ли нижнее белье под потолком могло сильно отвлекать кого-то от монитора лэптопа…

– Как бы ты охарактеризовала себя как человека? – грустно спросила меня Юлька во время обеденного перерыва. То есть перерыва от поисков работы во время чаепития на кухне ее квартиры. Мы пытались найти в интернете группы клиентов, которым смогли бы предложить свои услуги. Я гуглила сайты небольших иностранных турагентств, а Юлька составляла для них коммерческие предложения с учетом их специализации – например, путешествия для пенсионеров, эко-туризм или поездки с детьми.

Я тщательно прожевала печенье и сформулировала ответ так:

– Я философ и авантюрист, живущий в режиме «вкл/выкл».

С Беньямином продолжало быть стабильное «вкл», хотя ни к каким активным действиям он так и не переходил. То «электричество», которое неожиданно пропало между нами во время шоу с метелкой, органично восстановилось. Африканец просил меня то есть для него корейскую лапшу тонкими палочками, то листать в томной позе глянцевые журналы, то вновь мазать руки кремом. От визитов к нему я получала вдохновение и заряд исключительно нужной мне в тот момент веры в себя. Я ощущала собственную ценность и нервничала от кризиса на работе меньше, чем могла бы.

И, кстати, Беньямин оказал мне первую – правда, крошечную – услугу. Он посоветовал не зацикливаться на спасении бизнеса подруги, а параллельно искать другие способы заработка. Но не нацеливаться на офисную должность на полный рабочий день, а попробовать себя на биржах для фрилансеров. Я ведь умею писать копирайт и выполнять переводы – вот и прекрасно. Сдельная работа на биржах хороша тем, что оплата за нее поступает почти моментально – а именно это мне и надо было в первую очередь.

Только в столице я осознала, какую ошибку допустила, не потрудившись составить себе солидного резюме. В время учебы я полгода подрабатывала на региональном ТВ и проходила преддипломную практику в региональной же крошечной логистической компании. Это не давало мне никаких конкурентных преимуществ перед тысячами других выпускников. Пока я халтурила, многие мои однокурсницы ездили в Москву на летние временные проекты, сотрудничали по интернету с зарубежными фирмами или попросту выходили замуж и на этом сдавали карьерные амбиции в утиль.

Я же слишком пронадеялась, во-первых, на Юльку. А во-вторых, на свои собственные таланты. Я же говорю, я авантюристка. Я была уверена, что на собеседовании смогу произвести отличное впечатление на любого работодателя благодаря своей быстрой реакции, хорошо подвешенному языку и умению убедительно произносить речи. Но я не учла, что до собеседования надо было еще добраться! А кто же меня пригласил бы с полупустым резюме?…

– Я бы добавила, ты еще фаталист, – Юлька вновь поставила чайник. Спешить нам все равно было некуда. – Как вы… как вы вообще существуете, люди с настолько бедным внутренним миром? Мне кажется, вас ничем не возможно порадовать. Вам все параллельно. Вы живете по инерции, на автопилоте. И вы все очень, очень похожи. Вы прекрасно можете смоделировать поведение друг друга, но других людей понимаете плохо.

По-хорошему, в этот момент мне надо было вцепиться в Юльку и начать трясти. Откуда взялись эти обвинения в бездушности, депрессивности и прочем негативе? Я какой была, такой осталась. Я ни на что ей не жаловалась, не вела себя токсично… Мне ни в коем случае не хотелось портить отношения с единственным близким человеком в Москве. Других друзей я пока не заводила потому, что у меня банально не было денег на совместный досуг. Даже билет в кино стал бы для меня неподъемной тратой. Вариант пойти на свидание с незнакомцем и убедить его оплачивать все мои развлечения тоже не рассматривался – для такого поведения я была слишком серой мышкой. Ни один состоятельный джентльмен на меня бы не позарился.

Я опять промолчала. Мы с Юлькой сидели, как два нахохлившихся воробья, и запивали безнадегу литрами чая.

Дни шли. Подругу мою вновь не брали ни на одну работу. Она докатилась до того, что начала распродавать свои ненужные вещи – старые плащи, сумки и туфли, которые находились в более-менее приличном состоянии. Юлька регистрировалась на тематических сайтах и группах в соцсетях, фотографировала свои обноски с разных ракурсов и подолгу убеждала потенциальных покупательниц, что тысяча двести рублей – это крайняя цена, снизить которую никак невозможно. Оказывается, любительниц пошопиться ношенным в столице очень много. Больше половины из них далеко не безработные и живут в приличных районах. Просто их страсть к обновкам настолько превышает их реальную платежеспособность, что они не могут позволить себе походы по нормальным магазинам. Новая сумочка нужна таким барышням строго каждые две недели, иначе начнется ломка.