Ирина Александрова - Женщина с пробегом

– Это для тебя малозначимые вопросы, а для того, кто звонит, это, возможно, вопрос жизни и смерти, – сказал он. – Очень многих людей, в том числе и женщин, с которыми я общаюсь, я знал до тебя, и у нас сложились определенные отношения, характер которых не является для тебя оскорбительным. Почему ты склонна во всем видеть один негатив и проявляешь к таким звонкам болезненный интерес?

– Нормальный интерес, а не болезненный, – парировала она. – Мне просто важно знать, что случилось, если человек решается позвонить тебе глубокой ночью. Но ты уходишь в другую комнату вместе с трубкой и закрываешь дверь. Почему бы не поговорить при мне? Я ведь все равно просыпаюсь от этих звонков.

– Вот видишь, ты мне не доверяешь, – усмехнулся он. – А я чувствую себя без вины виноватым под твоим недовольным взглядом. Разве можно начинать семейную жизнь с недоверия?

– Послушай, – примирительно сказала она. – Мой круг общения тоже сложился до встречи с тобой, и у меня тоже есть коллеги-мужчины и институтские друзья. Но что бы ты сказал, если кому-нибудь из них я привезла в качестве сувенира нижнее белье или общалась бы полночи по телефону, закрывшись в туалете и при этом разговаривая шепотом?

Он посмотрел на нее так, как будто видел в первый раз:

– Неужели непонятно? То, что нормально для мужчины, абсолютно недопустимо для женщины. Кстати, те трусы и лифчик, которые так засели у тебя в голове, – это был прикол, своеобразный мужской юмор.

– Давно ты делишь юмор на мужской и женский? – иронично спросила она. – Почему мне нельзя так приколоться? А тот прикол, кстати, тебе удался: белье этой фирмы стоит как комплект хорошей зимней резины.

– Там дешевле, – машинально сказал он и добавил довольно жестко: – А вообще мне не нравится твой тон и то, что ты говоришь. Эти элементы феминизма оставь, пожалуйста, за порогом наших отношений, иначе ничего хорошего у нас с тобой не получится.

– Милый, но ведь ты сам сказал, что создание семьи – это не рубикон, после которого человек теряет свою индивидуальность, – сказала она, глядя ему в глаза. – Не должна же я начать притворяться, делая вид, что мне безразлично, если мне что-то не нравится?

– Ты не способна к компромиссам, – сказал он, разводя руками. – Видимо, учиться этому придется уже в процессе совместной жизни, что, конечно, не сделает ее безоблачной. А может, есть смысл и вообще подождать с датой свадьбы, пока ты не поймешь, что готова принимать меня таким, какой я есть.

– Пожалуй, ты прав – давай подождем! – помолчав, сказала она и, сняв кольцо с пальца, аккуратно положила его в бархатную коробочку. – То, что ты сейчас предлагаешь, – это в моем понимании не семья, а узаконенное сожительство с односторонним сохранением индивидуальности. Если я должна принимать тебя таким, какой ты есть, то и ты должен учитывать мои особенности. Я очень надеюсь, что мы придем к согласию, нас ведь и правда многое связывает, и мы друг другу небезразличны. Нам обоим есть над чем подумать, но красную черту я все же обозначу: нижнее белье – подарок, предназначенный только мне. Другого варианта я, извини, не приму.

…Официант, убиравший стол, удивленно крутил в руках зеленую бархатную коробочку с явно дорогим кольцом. Он видел, что мужчина, уходивший последним, не забыл ее, а в сердцах бросил на скатерть. «С жиру люди бесятся! – пожал он плечами и положил коробочку в карман. – Если этот неврастеник не хватится и не вернется за ним, отнесу своей Таньке, она таких отродясь не носила. Вот порадуется! Глядишь, и дуться перестанет за ту эсэмэску от Катюхи, которую я стереть забыл. Все-таки мне с женой повезло – сердиться долго не умеет. А может, уже начала понимать, что нечего из-за всякой ерунды скандал раздувать. Как говорится, важней всего – погода в доме».

Когда Вероника после маникюра вернулась в офис за оставленным в кабинете мобильным, вахтер дядя Вася беззлобно пробубнил:

– Как вас только мужья терпят, таких занятых! До ночи на работе сидят, а если и уйдут вовремя, так все равно норовят вернуться.

– Телефон забыла, а без него никуда, – объяснила причину своего внезапного возвращения Вероника.

– Ну да, ты же начальница, всегда должна быть на связи, – дядя Вася в силу возраста всех сотрудников компании, от младших менеджеров до руководства, называл исключительно на ты. – Ключи от офиса мне не сдавали, там еще одна трудяга все никак от компьютера не отлипнет.

– Ого! – удивилась Вероника. – Кто же эта труженица?