Татьяна Алюшина - Судьба непринятой пройдет

Агата не обижалась, понимая этот тонкий момент, еще и потому, что им с сестрой не требовалось объяснять-растолковывать друг другу все словами, они были настолько связаны невидимыми узами, что чувствовали друг друга физически и духовно на всех уровнях.

Когда какой-то из сестер было плохо, другая ощущала это даже на расстоянии, порой до физической боли в том же месте, где болело у сестры, а когда с кем-то из них происходило что-то прекрасное, переживались какие-то сильные эмоции, вторая чувствовала всей душой отголоски этих прекрасных эмоций.

Поэтому Агате не требовался пересказ интимных подробностей, она чувствовала, как сестра буквально парит – счастливая, свободная и прекрасная. Вот так, паря и упиваясь любовью, Аглая и вышла замуж за Юрия через три месяца после знакомства. Потом у них родился Егорка, которому сейчас три годика, а месяц назад Глаша родила второго сынишку, Левушку. Вот по этому-то счастливому поводу Агата и рванула в отпуск, готовая даже на увольнение ради такого дела – увидеть новорожденного племянника, побыть рядом с сестрой, которая особенно сейчас в ней нуждается, да и соскучилась Гаша ужасно по всем – по сестре и, разумеется, по маме, по старшему племяннику и зятю.

После расставания с Андреем Агата пережила еще два вполне себе серьезных, но коротких романа. Но, как и в первом случае, обещанная бабулей врожденная сексуальность никак не проявлялась, дрыхла себе преспокойненько, глубоко имея в виду все призывы и ожидания Агаши.

А призывы и ожидания имели место, ну а как же.

Она мечтала пережить подобное тому, что испытывала сестра, после «Великого Проявления», как они с Глашей в шутку называли пробудившуюся у той сексуальность, ставшую привычной и нормальной для старшенькой, разделявшей с мужем все такой же страстный и желанный секс.

Еще как мечтала…

Но как только Глашка начинала разводить уверенья на тему, что младшенькая обязательно встретит своего мужчину, который разбудит-растревожит ее сексуальность, Агата начинала смеяться еще в начале уверяющей тирады.

– Да-да, особенно если тот «особенный» – это алкаш со слободки? Что тогда? Кто знает, провидение оно такое, со своими треш-приколами. – Она делала скорбное лицо и вздыхала преувеличенно-наигранно с большой печалью: – Да-а-а, не греть мне постель пьяного мужчины при моей-то малой тяге к алкоголю. – И просила у сестры «совета», в совещательном, так сказать, режиме, не выходя из образа: – Может, начать уже побухивать, как думаешь? – И, не выдержав, начинала снова хохотать.

Гораздо более обстоятельная и уравновешенная по натуре Аглая хоть и посмеивалась над шутками сестры, но на правах старшей на полчаса призывала младшую к серьезности, наставляя, что надо больше общаться, знакомиться, а хотя бы и в интернете, встречаться с мужчинами, ходить на свидания, а то у Агаты работа-дом и командировки. Где ж в ее жизни мужчине образоваться, не из числа же коллег-менеджеров их выбирать.

На что неугомонная Агаша, игнорируя нравоучения сестры, продолжала посмеиваться, актерствовать и наигрывать:

– Как хочется любви, страсти и счастья…

Изображая переспелую девицу, грезящую о страстях-мордастях, мечтательно вздыхала и резко переходила на деловитый тон:

– Значит, так: «Да-ра-гой Дед Мороз, пишет тебе…»

Тут уж и Глашка не выдерживала, принимаясь посмеиваться, и вскоре, заводя друг друга, они уже ухохатывались вдвоем до слез, настолько ярко Агаша умела разыграть любую сценку в любом образе и втянуть в игру Аглаю.

Да, смеялись-шутили…

Охо-хо… Кто бы ей напомнил во время всех этих хохотушек, что мечты имеют странную привычку сбываться самым неожиданным образом и именно тогда, когда ты меньше всего ожидаешь их исполнения…

Могла ли предположить Агата, даже в самых фантасмагорических своих видениях и снах, что страстность и природная сексуальность ее натуры раскроются в близости с незнакомым мужчиной в гостиничном номере аэропорта. И не могла она, опираясь на свой довольно скудный чувственный опыт, ожидать настолько яркого взрыва чувств и эмоций, ошеломивших высотой и накалом, в прямом смысле – потрясающих ощущений.

Может, этот Игорь и был тем самым «особенным»… скорее всего и был, да только точно не ее мужчиной, о чем напоминало Агате тоненькое обручальное кольцо, поблескивающее на безымянном пальце его правой руки. Да и не в кольце дело – какой бы прекрасной и великолепной ни была их близость, их соединение, Агата знала, чувствовала, что эта их встреча единственная.