Роза Грей - Бывшая жена

Думаю, последнее, является моей изюминкой: благодаря фигуристым бедрам и прокаченным ягодицам, от моей форменной задницы нередко теряют голову коллеги–мужчины и простые уличные прохожие.

"Эх, кто бы из подчиненных мог подумать, что тебя, суровая Анна Сергеевна, вчера жестоко трахали в зад, и что делал это твой родной муж, не зная твоих уговоров и мольбы…” – мысленно усмехнулась я.

Мой автомобиль уже вторую неделю находился в сервисе и я по привычке вызвала такси. Не знаю, что они делали с моей машиной, но “ремонт” затянулся неоправданно долго.

Ведь проблема носила исключительно косметический характер: недавно дворовая шпана нацарапала мне на двери "менты– козлы". И работникам сервиса всего–то, надо было покрасить дверь. Мне уже начало казаться, что я сама бы сделала это значительно быстрее.

Дорога казалось мне вечной, потому, что я не знала сколько времени, а доставать телефон было чертовски лень, мне не хотелось шевелиться: все мое тело жутко ныло от синяков и ссадин.

Они были везде: на груди, которую Саша хлестал плеткой… На животе, который он жестоко щипал и сжимал своей огромной ладонью. На лобке, который, наконец, познал твердость мужского колена…

Ягодицы были истерзаны той же плеткой и я едва на них сидела. В заднем проходе и во влагалище было неописуемо горячо. Мне казалось, что там все треснуло от сухости.

Когда я вышла из такси, на часах было семь сорок.

“Успеваю. Еще покурить можно…” – подумала я, доставая из сумочки новую пачку сигарет.

На улице был непередаваемо свежий воздух. Я уж и забыла, как пахнет весна. Разумеется, о весне говорить было достаточно рано, но зимние запахи определенно исчезли из виду. Я закурила и стала наслаждаться добрым утром. Но в моей голове неумолимо крутились вихри негатива.

– Доброе утро, товарищ старший лейтенант! – услышала я бодрый молодой голос.

Я повернула голову.

– Доброе утро, Леш! – я попыталась улыбнуться, провожая взглядом нашего сержанта ппс.

Выбросив окурок в урну, я побрела на свое рабочее место.

– Доброе утро, Анна Сергеевна! – вяло произнес дежурный.

– И тебе доброго утра, Андрей Валерьевич, – я снова изобразила улыбку на лице, – давай ключи, пойду поработаю, что–ли… – я старалась быть такой же шутливой и бодрой, как обычно.

Не знаю, насколько мне это удавалось. Взяв ключи и табельный пистолет, я расписалась в журнале и лениво пошла по коридору. Я пыталась делать ровные, уверенные шаги, хотя при каждом движении ног, обе мои дырочки просто разрывались от сухой боли.

Мысли яростно терзали мне башку:

“Ублюдок, я еще с прошлого воскресенья свое здоровье не могу в норму привести. Все жжет ужасно, хожу как инвалид, посрать нормально не могу, а он вчера еще добавил… И во влагалище уже все разорвано от его фаллоимитаторов и прочих болезненных игрушек… Он калечит меня. Это уже не шутки. Если так пойдет дальше, я повешу на него изнасилование. У меня много таких висячих дел имеется. Только изнасилует он не меня, а… Ну, скажем… какую–нибудь малолеточку. Есть такое открытое дело как раз… В местном сизо меня хорошо знают и уважают. Думаю, я смогу договориться и подобрать ему такую камеру, где особенно горячо любят педофилов и насильников…”

Я быстро забежала в свой кабинет и закрыла дверь.

– Черт, вот урод, как теперь работать. Бог с ними с ушибами, переживу, но как жопа болит, это пиздец какой–то… И между ног все сухо и горячо… – пробормотала я и стала рыться в своей сумке.

Достав какую–то смягчающую мазь, которую таскала с собой на “всякие пожарные”, я быстро задрала юбку. Спустив трусы, я открыла тюбик и стала обильно смазывать задний проход. Даже легкое прикосновение приносило мне весьма неприятные ощущения.

“Скотина… это уже серьезно. Я же так калекой стану… А что в следующий раз будет? Он меня кактусом или ножом отъебет? Нет, Все! Больше я не буду сидеть дома, когда он пьет. Сегодня же поговорю с Женькой. Мы как раз с ней договорились вечером пиво попить, поболтать. Она живет одна… Буду у нее ночевать каждую субботу или воскресенье. В зависимости от того, когда мой придурок будет бухать…” – думала я.

Покончив с задницей, я смазала письку и быстро открыла дверь. Острая боль чуть смягчилась и я, корчась и охая, наконец, смогла нормально присесть.

Почувствовав, что глаза уже устали, я тяжело вздохнула и быстро надела очки. Только недавно, я обнаружила, что мои глаза очень быстро устают, но очки, словно разряжают эту усталость…