Олег Ясинский - ПоЛЮЦИя, ЛЮЦИфер, РевоЛЮЦИя. Часть 6 + Эпилог

– Буду ждать.

– Жди, и не забудь об обещанном. – Ирка отключилась.

***

Не впадая в рефлексию и не мешкая, отложил Эльдарову книгу и принялся за уборку.

Раскладывая, развешивая и затыкая вещи по местам, соскабливая прилипшую блевотину и троекратно вымывая пол, я думал, что деньги отдам Ирке, обо всем ей расскажу и попрошу совета, как жить дальше.

« В этой ситуации, только она – НЕЗАИНТЕРЕСОВАННАЯ и НЕПРИЧАСТНАЯ – может что-то посоветовать ».

Глава шестая

18 февраля 2014 года, вторник

( продолжение)

***

– Если ЭТО – правда, то – ПЕСЕЦ! – смазано пролепетала Ирка, выслушав исповедь о моем горе.

Исповедь у меня получилась эмоциональная, сбивчивая, с остановками каждые десять минут для пятидесятиграммовых рюмочек, без тостов и без закуски.

Мы с Иркой выпивали. И курили.

Она пришла около половины восьмого, после работы – как обещала. Принесла литровую бутылку водки и банку шпрот.

Я наотрез отказался пить. Особенно после вчерашнего отравления. Но Ирка, узнав о сути моего рассказа, настояла, что без выпивки в этом деле не разобраться.

***

Ирка недоверчиво щурилась.

– Правда! – пьяно доказывал я. – Можешь проверить.

– Как?

– Н-не знаю, – я икнул.

– Вот-вот, – согласилась Ирка.

Она раздавила окурок в пепельнице.

– Ну, ты и дебил, если ПРАВДА, – хмуро сказала Ирка.

– Пожелал бы личный остров. И огромный замок на нем. И меня – в управляющие. И гарем студенток – как ты любишь. И еще один гарем, постарше – для меня. Эх!

– За остров с замком и гаремом, наверное, половину населения страны, того…

– Мать их трижды! – перебила Ирка. – Особенно рагулей.

– Правильно говорить: рОгулей. От слова: рог.

– А мне пох! Но девушка твоя, все равно – сука и говно! Они, молодые и смазливые, все – расчетливые суки! Лишь бы насосать на безбедную жизнь…

– Угу, – обреченно согласился я. – Она даже не девушка.

– Крокодил? – пьяно спросила Ирка.

Я взял налитую Иркой рюмку. На дне литровой бутылки оставалось пальца на три.

– Она НЕ-человек. Она – демоница. Чудище! Называется: Каси-кан-дри-эра, – выговорил по слогам.

– Нифига се! Все равно – сука! А ты хороший! Давай за нас, – Ирка размашисто чокнулась.

– И за десант, и за спецназ.

– Угу. Люблю «Любэ».

***

Мы выпили. Закусили остатками хлеба, обмакнутыми в шпротное масло.

Ирка притянула меня за плечи, мокро поцеловала в щеку возле губ.

Я брезгливо скривился – от Ирки пахло шпротами и водкой.

– Не нравится? – заметила Ирка, отпуская меня. – Мне тоже не нравится: мужиков терпеть не могу, но ты – друг. Хоть я тебе не верю.

Она отрицающе покачала головой:

– ТАКОГО быть НЕ МОЖЕТ, понимаешь? – продолжила Ирка. – Ты, просто, переутомился. Девушка тебя бросила… Как ее?

– Касикандриэра.

– Нет! – Ирка брезгливо надула губы. – Я о человеческом имени.

– Вера.

– Ну, вот, Вера бросила. Спермотоксикоз наступил. Рассудок у тебя помутился. Разные, там, бесы привиделись, демон… Как его? – она запнулась, вспоминая имя.

– Велиал.

– Демон Велиал, – повторила Ирка. – И черт с ними! Тебе лечиться нужно.

Она взяла бутылку, взболтнула по кругу содержимое.

Не налила, поставила на стол.

***

– Но, понимаешь, мой милый, впечатлительный друг, – серьезно сказала Ирка. – Ладно, там, желания разные извращенные тебе мерещатся: телка, которая не-телка, и ты ее по всякому, и тэ-дэ и тэ-пэ. Но – РЕВОЛЮЦИЯ… Люди вышли на Майдан по СВОЕМУ желанию. Потому, что дальше ТАК жить не могли. И я была среди них. Я приходила на Майдан по своему ЛИЧНОМУ желанию. Правда, потом, облажалась – но это мои проблемы. Кстати, спасибо тебе за помощь… Но, что бы ты не говорил – люди делают РЕВОЛЮЦИЮ! За европейский выбор! И в душе – я с ними.

Ирка перевела дух, вперила в меня мутные глаза.

– Какая, в пилюлю, революция! – зло отмахнулся я. – Ты же сама их рогулями называешь…

– Есть вещи, которыми не шутят! – отрезала Ирка. – Как не крути, и как не плюйся на рогулей, но Майдан это – проявление прямой демократии, последний довод народа. Янык всех достал! И «регионалы» достали! От Европы отказался, гад! Вот люди и вышли на улицу. Они имеют право! Я – юрист, и могу отличить зерна от… как их?

– Плевел.

– Ну, да, библеист. Интеллигент сраный!… Так вот, я – юрист. Ты об этом постоянно забываешь.

– Мне кажется, что, это, ты – того. – Я покрутил указательным пальцем у виска.