Наталья Литвякова - Черти-Ангелы. Роман-дневник

– Так в облаках или с чертями? – хихикнула я.

– Печориных ей потом всяких подавай, капитанов Греев, мистеров Рочестеров, – в шутку проворчала Алинка на моё хихиканье. – Так недолго и в старых девах остаться! Кому мы нужны будем лет в тридцать, старухи, с такими запросами, а?

В унисон вздохнули – каждая о своём. Помолчали. Минут пять.

– Так. Уткин не подходит, понятно. Кто у нас там ещё в ассортименте? Слава яйцам, дефицита в пацанах в округе не наблюдается.

– Алин…

– Тихо! Сидите тихо и ровно, говорю. Дышите носом, товарищ. Обещала мне составить компанию? То-то же! Всё. Жопе слова не давали. Этот твой – Сушков, кажется? Ну, одноклассник, Сашка, ты его другом детства называешь, чем не подходит? Помнится, кто-то помирал по нему, до Антона.

– При царе Горохе помирал! Это было давно и неправда. Слушай, ты бы ещё времена «Святой троицы» вспомнила, Гнома и Сашку-Белые тапочки!

«Ой, зря ляпнула, Дневник, ой, зря! Считай, пустила козла (козу) в огород капустки поесть. Алинка как ухватилась за слова, целый час потом рассусоливали. Потому что: а) сегодня праздник у девчат – два года дружескому тройственному союзу, а где, кстати Лика, почему филонит и уклоняется от торжества, сейчас пойдём за ней и за мороженым, а твою геометрию – в баню; б) напрасно кто-то здесь иронизирует, Гнома и „Белые тапочки“ срочно на рассмотрение в женихи поставить, но что-то давно их во дворе не видать, ты не находишь? в) поспорили с Алинкой о дате заключения союза: я утверждала – 1 мая, она, что – сегодня. Сейчас полезу проверять, только где мы с тобой нашу первую тетрадку от папы заныкали, не знаешь?»

Нашла потом, вечером, когда подруга отчалила домой. Нашла. Проверила. Ну точно же, вот:

«1 мая 1987г.

Я, Лика П., Алина Т. заключили тройственный союз на дружбу и верность: «Святая Троица». Клянёмся:

Не ссоритьсяникогда (по пустякам)

Не предавать(не ябедничать учителям и родителям)

Помогатьдруг другу во всём

Делатьвсё вместе

Даватьотпор пацанам

Не влюбляться в одного парня!!!

Сейчас девчонки на демонстрации, а я дома как дура. Собирались поехать в деревню, я отпросилась в школе, а папа взял и передумал. Теперь кое-кто веселится, может быть даже мороженко ест и «Буратину» пьёт, не то, что я.

7 мая 1987г.

Надо наконец-таки написать, как много всего произошло. Мы с девчонками за домом решили посадить цветы. Сдали бутылки, купили семена. Петуньки проросли, редиска тоже, и мои незабудки – молодечики! Радовались, прям плясали. А вчера кто-то пришёл и вырвал. Я подозреваю, что эти вредины – два пацана из Ликиного дома. Я их раньше не видела. Лика говорит, что они давно живут. Странно. Почему тогда не видела? Один высокий, ходит в белых кедах напостой как баба. Мы его так и прозвали: «Белые тапочки», хотя на самом деле – Сашка. А второй – Лёшка. Очень симпотный, но маленький. И дюже колючий по характеру. Кажется, что всё делает – лишь бы назло другим. И ещё они матюкаются. Думают, если им по 14 лет, так всё можно. Алинке пришла в голову идея познакомиться поближе и перевоспитать их. Наставить на путь истинный. Тоже мне, пионерка-тимуровка нашлась! Просто Гном ей понравился, вот и всё!

8 мая 1987г.

Ой, что сегодня было, что было! Идём к Лике домой, воды попить. Настроение – кипяток, круче не бывает. Ну, весело нам. Лика и Алинка идут, песню поют. То есть, одна (Л) такая, как Челентано: «Сюзанна, Сюзанна, Сюзанна, Сюзанна море мо», а вторая (А) пальцами щёлкает, на коленку припадает, руками машет. А я в хвосте плетусь, ржу, как воскресшая лошадь. Поднимаемся на четвёртый этаж, а там «Тапки» стоят возле двери Гнома. Пришёл к нему в гости, ждал. Офигел, наверное, с эстрадного концерта Бременских музыкантов. Лика: «О, господи!», Алинка: «Блин!», Сашка: «Оладушек!», я – подавилась. Закашлялась. Мне стали дружно стучать по спине, чуть душу не вытрясли и лёгкие. Потом вышел Лёшка, мы свалили гулять. Все вместе. Но я не хочу с ними дружить, они глупости всякие городят, наглые, ужас, но девочкам нравятся, а у нас ведь союз! К тому же Лика тоже загорелась Алинкиной идеей перевоспитать хулиганов и двоечников. Сказала: «Будем из Белых тапочек делать пионерский галстук. Красный». Ага. Ишь, Макаренки! Посмотрю, что из этого получится, тем более, что мне на воспитание никого не досталось, хи-хи-хи!»

Но насколько помню, дело закончилось ровно наоборот. Вместо того чтобы делать уроки, учить хорошим манерам Буратин, Мальвины принялись с ними гулять на всю катушку. Обносили клумбы и деревья на соседних улицах, где стояли уже не многоэтажные дома, а частные, и садов-огородов хватало на всех. Зачем нам понадобились зелёные яблоки, огромные букетища сирени и тюльпанов – непонятно. Лазали по крышам гаражного комплекса, с разбегу перепрыгивая с одного железного строения на другое, по подвалам слонялись – что за клады искали – неизвестно. Приключений на пятую точку, видно, хотелось найти. Проснулся дух авантюризма, жажда риска или надоело быть пай-девочками, кто знал? Дразнили бабушек, слушали ужасную музыку (рок и шансон), забывали о школьных занятиях. А что ребята переняли от нас? Пожалуй, перестали часто и много ругаться (если срывалось крепкое словцо, добавляли – извентиляюсь), стали играть в наши любимые игры вроде «стоп-каликало-точка», «от 0 до 12», «колечко» и «казаки-разбойники». Летом общение сошло на нет: все разъехались кто куда, по бабушкам в деревни, по пионерским лагерям. В сентябре вернулись повзрослевшие. Мальчишки, повзрослевшие, не мы, и как-то исчезли с нашего поля зрения. Пересекались, конечно, иногда, но без прежнего энтузиазма. Здоровались: как жизнь, как дела. И всё. А теперь Алинка предложила снова взяться за старое. Я рассмеялась: