Камилла Джонс - Любить нельзя работать

Я сняла с ноги туфлю и со всего размаха кинула ее вперед. Эх, не успела. Дверь закрылась прежде, чем каблук успел достичь головы моего обидчика. Знакомиться теперь уже не с кем, поэтому придется просто вскользь упомянуть одного Владислава, с кем я планировала жить долго и счастливо. Только одна «Леночка» вдруг захотела вмешаться в этот план, и ей это неплохо, к слову, удалось.

Не знаю, сколько еще я бы находилась в неведении, если бы случайно не взломала почту Влада и также «совершенно случайно» не наткнулась взглядом на столь интимную переписку. Первые минуты я даже успела немного позавидовать – со мной он подобных экспериментов не проводил. Да и, видимо, не планировал. Чувствую я, что Леночки ему было как раз-таки достаточно.

После мимолетного восхищения разум затмила безмерная ярость. Я ведь отдала ему лучшие два года собственной жизни! Жизни, когда уже надо по-хорошему выстраивать отношения таким образом, чтобы мужчина потихоньку задумывался о браке, детях. И я вроде как начала это делать, но… Что-то явно пошло не так, и одна из техник, найденных мною среди книг по психологии мужчин, не сработала. А я ведь сразу сказала тогда Марине – лучшей подруге, что была со мной и в горе, и в радости, – что все эти книги – сплошное шарлатанство. И черт меня дернул ей это доказать. Уже жду не дождусь, когда поделюсь результатами.

Но стоит вернуться к моему (или уже не моему, если быть точнее) потенциальному жениху. Когда благоверный соизволил вернуться домой, его уже ждал собранный чемодан. Решила не сообщать Владу о том, в каком состоянии находились вещи внутри, – сочла эту деталь не особо существенной. Да и не стоит ему знать о том, с каким удовольствием я резала дорогущие брюки, которыми он так хвалился передо мной несколько дней назад. Вот пусть Леночка тебе эти брючки и зашивает теперь! Именно так я и подумала, когда я моих руках оказались ровненькие полоски.

– Милая… – попытался подойти ко мне недомуж.

– Милая тебя ждет в другом месте. И она как раз сейчас… – я пролистала до нужного сообщения и прочитала вслух: – «В том самом белье, что ты нам подарил на месяц знакомства, сладкий».

От озвученных прелюдий на лице непроизвольно нашла пристанище кислая мина, и я удостоила своего бывшего парня взглядом, полным презрения. Он все понял и послушно, чему я даже немного удивилась, сдался.

– Кажется, объяснять ничего уже смысла нет, – в голосе не звучало даже надежды.

Я утвердительно кивнула головой. Ладонь мужчины легла на ручку чемодана. Мысленно уже желала ему дальнего плавания и представляла, как вытянется его лицо, когда он увидит содержимое своего багажа. Благо, квартира была моя, поэтому у меня была возможность насладиться сбором его вещей.

– Вик, мне с тобой было очень хорошо, правда, – это он уже говорил, стоя в дверях.

Приплыли. Вот только таких слов мне и не хватало для полного счастья. Иногда я просто удивляюсь, насколько мужчины могут быть недалекими и не понимать, в какой момент лучше просто молча уйти. Я, конечно, понимаю, что бывают экземпляры (и, кажется, Влад – один из них), когда последнее слово должно быть за ними.

Но в этот раз точку решила поставить я. Каблуком. В лоб.

Ну а дальше – полет туфли, не достигшей цели.

Сурово пыхтя, я сняла вторую туфлю, кинула ее к первой и отправилась к холодильнику заедать собственное горе.

Вика

Несколько куриных ножек и целая порция пюре, которое я так старательно готовила для своего бывшего благоверного, позволили немного успокоиться. Теперь я ковырялась в тарелке вилкой, не в силах доесть и справиться с потоком мыслей, поселившихся в моей голове.

Он так и собирался это скрывать? Как они познакомились? Какова она в постели? Спал ли он со мной сразу после того, возвращался от нее, или наоборот?

Тряхнув головой, пытаясь избавиться от непрошенных картинок восседающей на достоинстве Влада Леночки, резко встала с места и отнесла посуду вместе с недоеденной курицей в раковину. Курицу, к слову, по пути переложила в миску одного спрятавшегося кадра.

– Бобик, кис-кис! – позвала я, надеясь, что это сработает.

На зов прибежал вышеупомянутый кадр, получивший такую кличку чисто из принципа. Уж очень мне не нравилось, что она принадлежала исключительно собакам. Котик, он же пушистый шар весом в семь килограмм, промурлыкал вежливое «Спасибо» и принялся уплетать ножку.