Даяна Роуз - Одинокие сердца

с вечеринки. Но вот Сара… Она еще мала и наивна. То что она напилась, полностью моя вина, нужно было тщательней следить за тем, что она пьет.

Хорошо, что Нэйт был рядом. Я доверяю этому парню. Поэтому, когда я увидел

как Ким и Сара садятся в его машину, я перестал сомневаться в их

благополучном возвращении домой.

Я был дома раньше и Сирша уже ждала меня, удобно расположившись на моей

кровати. Она пришла за своим « после».

– Думаю на сегодня ты уже получила свою порцию секса.

– Этот кретин даже член из штанов вытащить не успел. – Она подползла ко мне

и начала расстегивать ширинку моих брюк.

Я аккуратно отвел ее руки в сторону и отрицательно покачал головой.

– Нет? Но, Дэни…

– Сирша, нашим… уединением пришел конец. Ты же – Сирша Коллин, ты

можешь заполучить любого.

Ее глаза на миг налились недопониманием и злостью от отказа. Ведь моя

избалованная сводная сестричка привыкла получать все, на что положила свой

взгляд. Выдохнув, она снова накинула на себя свою маску.

– Предлагаю пари. – Я мысленно застонал. – В последний раз.

– Выкладывай.

– Эта выскочка – Кимберли. Поиграй с ней.

– Зачем мне это?

– Ты же любишь игры. В них наша суть: твоя и моя.

– Ближе к делу.

– Хочу, чтобы она поверила, что ты действительно увлекся ей. Хочу видетиь, как

разочарование и досада будут расползаться по ее физиономии, когда ты

разобьешь ее ложные иллюзии.

– Когда она успела перейти тебе дорогу? Сара сказала, что она почти все время

проводит в своей комнате.

– Просто она меня бесит.

– Если я соглашусь,ты оставишь меня в покое?

Она слегка кивнула в знак согласия и вышла из комнаты.

Итак, именно из-за этого разговора, я не заметил как машина Нэйта подъехала к

дому. Именно поэтому я поцеловал маленькую мышку.

Нет, это неправда. Я поцеловал ее, потому что хотел поцеловать.

Но больше всего я хочу, чтобы Сирша держала подальше свои руки от моего

члена. И если цена этому – немного пролитых слез мышки-малышки, то так тому

и быть.

Глава 3.

Кимберли.

Дышать становилось труднее. Боль сковала все тело. В ушах звенели мамины

крики. Невыносимо это переживать снова и снова. Все тело горело. Я была в аду.

Пожалуйста, пусть это прекратится. Пожалуйста, я хочу проснуться.

Обеспокоенный голос звал меня, выкрикивал мое имя, пытался спасти меня

тонущую в глубинах воспоминаний.

Но я не могла заставить себя открыть глаза и продолжала тонуть, хотя знала, что

это всего лишь сон, что я всего лишь сплю.

Мне было больно. Агония поглощала меня.

Такие родные фиалковые глаза смотрели на меня и призывали проснуться.

– Давай же, Ким, проснись…

Папа…

Огромная жгучая волна огненной лавы вытолкнула меня на свет.

– Святое дерьмо, ты напугала меня!

– Дэниэл?

Мое лицо было крепко прижато к твердой груди блондина.

– Я переживал.

Его слова звучали искренне и раздавались приятной вибрацией по его груди.

– Что ты делаешь в моей комнате?

Дэниэл осторожно выпустил меня из своих объятий, встал с кровати и подошел к

открытым дверям балкона.

– Моя кровать прямо за стеной от твоей кровати. Я услышал как ты кричишь.

Тебе часто снятся кошмары? – спросил он озадачено.

– Не так часто, на самом деле.

Наши взгляды встретились. Что-то промелькнуло в его глазах и соблазнительная

улыбочка расползлась по его лицу.

– Ты такая секси по утрам.

После вчерашнего ночного инцидента, я должна была послать его куда

подальше, но вместо этого, почему то рассмеялась. Искренне. Громко. Этот

странный парень начинает нравиться мне.

– Я рад, что тебе уже лучше. – Он попятился к двери. – Пойду, пожалуй.

…

Завтракали мы в полной тишине, не считая бряканья столовых приборов о

тарелки, и косых взглядов на страдающую от похмелья Сару.

Тишина продлилась недолго. Рыжая змея зашипела:

– Вижу, сестренка, вчера ты повеселилась на славу.

– Могла бы хоть раз в жизни притвориться, что сочувствуешь мне, Сирша, –

промямлила девушка в ответ морщась от нового приступа подступающей

тошноты.

– Могла бы не напиваться.

– Девочки!

Алисия хотела охладить пыл дочерей, но этого у нее не вышло. Для Сирши

мачеха не была авторитетом.

– Ваш маленький цветочек расцвел, мамочка.

«Мамочка» было сказано максимально мерзким голосом. На лицо Алисии легла

тень печали, но она быстро «надела» улыбку обратно на себя.