Ольга Гринвэлл - Девочка-лаванда

Включила свет. Надо бы открыть окна – слишком затхлый воздух. Аня посмотрела на часы. Буквально через полчаса придут девочки на занятия. Молодая женщина оглядела себя. Времени почти не оставалось. Сбросила с себя твидовый серый пиджак, через бёдра стянула юбку. Расстегнула блузу, оставшись в кружевных трусиках и колготках. Быстро расплела косу.

Волосы должны свободно стекать по спине и плечам. Чем гуще они и длиннее, тем привлекательней для мужского контингента. И нет разницы, где ты – на сцене или одна в своей маленькой студии.

Достала из сумки свой любимый чёрный костюм в обтяжку, натянула на себя. И туфли. Лакированные, с пятнадцатисантиметровыми каблуками.

Аня прошлась по залу, проверяя пилоны. Критически оглядела ламинированный пол. Опять придётся перестилать. Она надеялась, что как только у неё будет достаточно денег, сможет переехать в помещение получше. А самое главное – это развестись с Андреем. С каждым днём ей становилось все сложнее и сложнее врать. Аня была рада, что хоть не разговаривает во сне. Передернулась, на миг представив, что будет, если муж узнает, чем она занимается. Особенно сейчас, когда он баллотируется на высокий пост в мэрии Московской области.

Да и эти ее поездки к бабушке, которой нет на свете вот уже более пяти лет.

2

8 лет назад

Концерт закончился, а Аня продолжала стоять на сцене. Звуки аплодисментов оглушали, а свет ярких софитов слепил глаза. Кроме слегка облупленной сцены девушка не видела ничего. Сейчас работал только слух. Сбоку донеслось покашливание, Аня обернулась. Директор школы стоял за кулисами и махал ей рукой.

Она растерянно улыбнулась и, ещё раз поклонившись, бросилась к выходу.

– Ну, Лавадина, молодец. Всем очень понравилось. Заслужила благодарность.

– Да ладно, Сан Саныч, – девушка смущенно улыбнулась. – Пойду переодеваться.

– Беги. Не опаздывай. Бал начинается в шесть.

Ну ещё бы! Она обязательно будет вовремя. Только бы успеть привести себя в порядок. Девушка глянула в отражение двери. Да, надо бы ещё и какую-то причёску сделать. Так, чтобы Димка точно уж не смотрел больше ни на кого.

Придя домой, Аня набрала телефон своей лучшей подруги. Долго никто не отвечал, и наконец, когда Аня уже собиралась повесить трубку, раздался томный голос Лины.

– Линка, беги скорей ко мне. Выручай!

Девушки жили в соседних подъездах.

– Я не могу. Мне ещё надо ванну принять, платье погладить.

– Да что там его гладить? – Аня от досады закусила губу. – Я же выручила тебя сегодня. Станцевала за тебя.

– Знаешь, Ань, я тебе всего-то попросила заменить меня, а ты теперь попрекать меня этим будешь? Мы же не договаривались на «ты мне – я тебе».

– Ну как-то…

– Вот так-то. Все, пока.

Лина отключилась. Аня растерянно глядела на телефонную трубку, издающую частые сигналы.

С Линой они дружили с детства, хотя иногда ей было непонятно, на чем основывалась их дружба. Может быть, только на любви к танцам. Ну и, наверное, на том, что жили по соседству и с детства ходили вместе на уроки хореографии. К тому же Лина была веселая, сыпала шутками направо и налево, и, казалось, у неё не было никаких комплексов.

Нахмурив брови, девушка подошла к зеркалу. Что ж, придётся ей обойтись без чьей-либо помощи.

3

Димка сел на кровати, потянулся.

– Принеси мне чего-нибудь попить! – крикнул, тем временем пытаясь нащупать свои носки на полу. Отвратительный день! Сейчас бы поспать, а ему надо идти на выпускной вечер. Глянув на часы, он ойкнул и вскочил с дивана. Осталось всего два часа. Только бы мамка погладила ему костюм.

Лина, одетая в темно-синий короткий халатик, показалась в проёме дверей, держа в руке стакан с водой.

– На, – улыбнулась слегка припухшими от поцелуев губами.

Дима наспех поблагодарил ее и бросился в прихожую.

– Э-э, а одеться не хочешь?

– Черт! – он вернулся, схватил свои джинсы со спинки дивана, майку.

– А поцеловать? – Лина встала на его пути.

Димка наспех чмокнул девушку в щеку, на ходу натягивая на себя одежду.

– Увидимся вечером? – глаза Лины сверкнули.

– Угу, – парень пригладил свои пшеничные кудри, открывая дверь квартиры.

***

Последний штрих – нежно-розовая помада. Аня облизала губки, улыбнулась себе. Жаль бабушка уехала в Кинешму, а то бы порадовалась за внучку.

Длинное шифоновое платье персикового цвета подчеркивало изящную фигурку девушки, а белые босоножки на шпильках делали ее намного выше. Аня была невысокого роста – хрупкая и тоненькая. Бабушка всегда называла ее дюймовочкой. Когда они стояли рядом с Линкой, то их запросто можно было назвать «карандаш» и «шпунтик».