Валентин Колесников - Принцесса. Сборник новелл о любви. Том 2

У порога своей квартиры в луже собственной мочи обильно окрашенной менструальной кровью лежала, похрапывая, Анна Собинова. Лужа красной кровью растеклась на лестничной площадке, издавая неприятный гнилостный запах. Аня в ужасе схватилась обеими руками за голову. Но времени на раздумье не было, опомнившись, она быстро втащила подругу в коридор квартиры под ее пьяную бессвязную воркотню. Затем, налив в пластмассовое ведро теплой воды, обильно добавила в ведро стирального порошка и быстро вышла убирать лужу с лестничной площадки. Покончив с уборкой, принялась за подругу. Та сопротивлялась, изрыгая отборные проклятия в адрес неизвестно кого, не давала себя раздевать. Аня, молча, снимала с нее мокрую неприятно пахнувшую одежду и бросала ее в выварку для белья. Затем затащила подругу в ванную и, поливая холодным душем, старалась привести ее в чувство. Это ей, в конце концов, удалось.

– Ты кто?! – спросила сквозь расплывчатый туман в глазах Собинова, лежа под струями холодного душа.

– А, так ты меня еще не узнаешь?!

– А, а, это ты Аня?

– Как видишь, я!

– А я к тебе собиралась, а ты уже здесь.

– Ты много выпила, Анна.

– А, пустяки. – Отвечала Собинова.

– Тебе нельзя больше.

– Хорошо, это в последний раз. Больше не буду этой гадости в рот брать.

Аня вымыла ее теплым душем. Затем дала чистое полотенце. Анна уже сама была в состоянии вытирать себя. Вскоре она вышла из ванной в махровом Анином халате и не обращая внимания на подругу, рухнула в ее постель, погружаясь в почти бессознательный сон. Аня занялась ее грязной одеждой. Выстирав в стиральной машине и высушив там, она разгладила одежду и развесила ее на стуле у изголовья спящей подруги. И только после этого вспомнила о письме. Но опять за работой над грязной одеждой Анны Собиновой Аня провела весь остаток дня. Время быстро и бесповоротно промелькнуло, как одно мгновение. Пришла пора, идти за ребенком в детский садик. И чтение письма пришлось отложить. Накинув на себя ветхое пальтишко, и, обвязав голову пуховым платком, она вышла в снежную мглу улицы…

Когда Аня вернулась с Димой вся в снежной слипшейся пыли на пуховом платке и на плечах пальто, Дима, глядя на маму, восхищенно воскликнул:

– Мама ты так похожа на Снегурочку деда Мороза!

– Ой, сынок, мне еще Снегурочкой не хватало побывать?

Они сняли с себя верхнюю одежду, причем Дима это делал с серьезным видом «по-взрослому» подражая мужчинам, в которых он успел уже, научится, внимательно наблюдая в телевизоре. Аня, глядя на сына, не переставала ухмыляться, замечая эту взрослость. Когда они справились с одеждой, Аня сказала:

– Сын, иди в свою комнату, а мне надо с тетей Анной поговорить!

– Да, мама! – он послушно ушел к себе.

Анна сидела за кухонным столом и пила крепкий кофе. Ее руки дрожали, как в лихорадке. Под глазами образовались черные круги. Ей было плохо.

– Ты мне, скажи, подруга, как ты очутилась под моей дверью?! – Спросила ее вошедшая Аня.

– Анюта, я ничего не помню! Поверь мне! Я не помню, как пила водку. Я даже не помню, как и с кем! – Всхлипывая, глотая слова, оправдывалась Собинова, как провинившаяся школьница перед классным руководителем. Шмыгая носом, Анна утирала слезы дрожащими сжатыми в кулаки руками. За спиной Ани неожиданно появился Дима. Он смотрел на Анну широко- открытыми глазами:

– Тете Анне плохо?!

Аня взяла сына за руку:

– Идем, идем, сына. Ты, почему не снял теплый комбинезон?! – Озадачила она Диму и увела в его комнату. Это дало немного времени обдумать ситуацию и что- то решить с незадачливой подругой, вернее с ее пагубной привычкой. Аня твердо решила поговорить и поговорить с ней серьезно о пьянстве и постараться раз и навсегда положить этому конец. Но это, же только ее, может быть очень наивное и неуверенное желание помочь подруге, а захочется Собиновой, это еще вопрос. В конечном итоге это зависит только от самой Анны. И только тогда, когда она поймет свое никчемное существование и начнет бороться с этой привычкой и только так можно побороть этот недуг. Раздев сына, Аня вышла к Анне на кухню.

– А вот и ты? – Встретила ее Собинова. Она по- прежнему сидела за столом, допивая кофе.

– Я хотела с тобой поговорить! – сходу взялась за дело Аня.

– О чем нам подруга говорить?

– О тебе!

– Вот еще! Опять начинаются воспитательные меры! Ты мен, что, мой Леня, что будешь воспитывать, а?! – по ее побелевшему от злости лицу пошли красные пятная. Это не сулило ничего хорошего для Ани. Слова ее отлетали от несчастной Анны, как горох от стенки и только вызывали в ней необоснованную злость. Аня впервые в жизни разозлилась на нее: