Инесса Иванова - Не мой идеал

К счастью, та была одна. Тая приняла душ, долго скребла мочалкой тело, пока кожа не стала болеть и, выпив приготовленный мамой чай, быстро провалилась в сон.

Утро выдалось солнечным, таким, что каждому жителю города стало понятно: весна совсем рядом. Скоро высохнут лужи, деревья подёрнутся зелёной листвой, и людям захочется любить друг друга так искренне, словно в этом мире никогда не настанет осень.

Тая поймала себя на мысли, что рада оставить ночное приключение своей маленькой тайной. Девушка наделит Влада мягким и покладистым характером, превратит земного человека в идеального альфа-самца, романтического героя, этакого Робин Гуда, дарящего плотские удовольствия остро в них нуждающимся. И как истинный разбойник, он исчезнет в ночи, не оставив и следа своего существования. Разумеется, так и будет, поскольку современный джентльмен всегда использует презерватив.

«А, может, увидеться с ним ещё раз?» – подумала Тая, потягиваясь в постели. И тут же отказалась от этой затеи: в конце концов всё сведётся либо к банальным упрёкам – телесному общению двух несхожих личностей, – либо к влюблённости. И ещё неизвестно, что хуже. На мужчин – владельцев «Лэнд Крузеров» – ей не везёт!

Самое мудрое в такой ситуации – положиться на судьбу. Если та захочет свести молодых людей вместе, то Влад попытается снова встретиться с ночной знакомой, если же случай так и не подвернётся – так тому и быть.

– Будешь завтракать? – просила мама, стоило сонной Тае выйти на кухню. Только вместо ароматных оладий, запах которых должен разноситься по всей квартире, если уж в гости заехала взрослая дочь. Мама протянула коробку хлопьев и поставила на стол пакет с молоком:

– Мучное портит фигуру, – заявила она таким тоном, будто имела на это личные причины. Ничего подобного, мама Таи почти не толстела и старилась красиво, и из-за этого девушка считала родительницу «немного ведьмой».

– Свари кофе, – попросила Тая, наливая молоко в пиалу и хрустя хлопьями, загребая их прямо из чашки. – А то мне ещё Вилли тащить к врачу.

– Ох, и завела ты себе заботу! – усмехнулась мама, но просьбу выполнила. Вскоре она поставила перед дочерью маленькую чашку, до краёв полную чёрным напитком, от которого шёл жар, словно от печки. – Хоть какой был бы от него толк! На прогулке познакомил бы с хозяином другой собаки, например!

– Я гуляю в таком виде, что ко мне никто приличный не подойдёт, – усмехнулась девушка, делая маленький глоток, и жмурясь от довольствия. – Впрочем, как и другие собачники!

Мама посмотрела на Таю взглядом, в котором читался упрёк: «Ты безнадёжна!» Поэтому дочь, чтобы не выслушивать сетования по поводу своего возраста и одиночества, быстрее закончила завтрак и вызвала такси.

– Я хорошо выспалась. Спасибо, – на прощание сказала Тая. – И кофе у тебя обалденный!

– Ну не подлизывайся, – улыбнулась мама, запахивая тонкий халатик, доходивший максимум до средины бедра. – В твои годы пора спать с живой грелкой. И это я не про твоего дармоеда.

Тая махнула рукой и сбежала вниз по лестнице. Вилли, наверное, уже заждался утренней прогулки, а она, соня, проспала почти до десяти.

Спустя полчаса девушка уже открывала дверь своей квартиры. На пороге её встретил Вилли, всё ещё припадающий на заднюю лапу, но уже радостно вертящийся под ногами и неистово махающий хвостом, закрученным тугим колечком. Разве что не прыгающий на колени, но Тая сама отучила его от подобного способа пачкать одежду.

Однако несмотря на весёлый вид питомца, прогулка заняла не более двадцати минут. Вилли всё больше уставал и чаще садился на землю, грустными глазами глядя на хозяйку, у которой от этих перемен разрывалось сердце. Взяв собакина на руки, она уже через час сидела в очереди к ветеринару, с мукой следя за медленным ходом минутной стрелки настенных часов напротив.

В холле было тихо, два хорька и белая как снег шиншилла-альбинос с красными глазами затаились в своих клетках и испуганно смотрели по сторонам.

Наконец настала очередь Таи. Девушка подхватила собакина на руки, игнорируя ноющую тяжесть в спине, и толкнула плечом тонкую белую дверь.

В этот раз приём вёл молодой доктор, совсем не похожий на своего коллегу, старичка в очках, удалившего стекло из лапы Вилли, и оттого блондин с зализанными волосами вызывал у Таи гораздо меньше доверия. Сомнения в его компетентности у девушки усилились, когда, осмотрев шарпея, он заявил, что заживление идёт по плану и поводов для беспокойства нет.