Александра Маркова - Третий лишний

Павел уже сел за руль и завел машину, а она все стояла, впившись ногами в асфальт, не в состоянии принять решение. Все ее сознание молило принять приглашение и упасть в уютное кресло, но тело отказывалось подчиняться.

– Женька, садись! А то мы без тебя уедем! – высунул рыжую голову между передними сиденьями Сашка.

Его голос оборвал размышления. Девушка сделала решающий шаг, села в машину и захлопнула за собой дверь.

Автомобиль тронулся.

– Замерзла? – спросил Павел, не поворачиваясь.

– Немного, – ответила она, поежившись.

Он протянул к ней руку. Она вздрогнула и попыталась отодвинуться, вжаться в мягкий вельвет кресла, увернуться от прикосновения. Но Павел не стал ее касаться, он нажал на какую-то кнопку, в салоне включилось отопление, и теплый воздух начал приятно обдувать ее озябшие ноги.

– Куда едем? – спросил Павел, все еще не глядя на нее.

– Я не знаю, – ответила она, пожав плечами.

Он впервые повернулся, с удивлением посмотрев на нее:

– Не знаешь, где живешь?

– Мне нельзя домой…, – ответила она, надув губы.

– Хм, – Павел нервно облизал свою нижнюю губу и снова уставился на дорогу, – Почему?

– Там Сева, – высунул свою любопытную мордашку Сашка, – Он дерется…

– Сашка! – выкрикнула Женька, стрельнув в брата недовольным взглядом.

– А что? – возмутился тот, – Это же, правда…

– И что, что правда? Теперь всем подряд об этом рассказывать надо?!

Сашка обиженно надул губы и пропал в глубине салона автомобиля, завалившись на мягкую спинку дивана.

– Что за Сева? – безразлично спросил Павел.

– Не знаю я! – выпалила девушка, – Мужик какой-то, на зэка похож…

– Откуда взялся?

– Его мать привела ночью. Это, типо, ее новый…, – она запнулась, сглотнув обиду, и добавила, – Муж…

– И он дерется? – уточнил Павел, повторяя Сашкину фразу.

– Да…, – тихо сказала Женька, – И не только…

Павел снова посмотрел на девушку, на этот раз его взгляд был испытывающим, ожидающим продолжения.

– Он ботинки мои забрал и деньги! – выпалила Женька, – А еще… Он в кровать ко мне залез…

– И душил еще, – снова вставил свои пять копеек брат, – И меня ударил, во…, – мальчонка задрал рубашку демонстрируя обширный синяк на груди.

Павел посмотрел на ребенка в зеркало заднего вида и содрогнулся от представшего перед ним вида. Он снова повернулся к Женьке, протянул свою руку и, не обращая внимания на ее протест, коснулся ее шеи, отодвинув вниз воротник. Там тоже были синяки в форме пальцев, не яркие, едва заметные.

Павел остановил машину и повернулся к девушке.

– Сейчас мы поедем в полицию, – заявил он, – И ты напишешь заявление на этого… Севу…

– Нет! – выпалила Женька, – Я не буду!

– Но, почему?

– Моя мать – алкашка! Понятно! – почти прокричала девушка, глядя Павлу прямо в глаза, – Если в полиции об этом узнают, Сашку заберут!

– Так, может это и не плохо?

– Куда заберут? – поинтересовался Сашка, снова высунувшись между сиденьев.

– В детдом тебя заберут, понятно? – закричала на него Женька, – И ты никогда меня не увидишь! И маму…. Будешь жить там, как в тюрьме!

Сашка вздрогнул, представив себе эту картину, а Павел разразился веселым смехом.

– Глупости, – сказал он сквозь гогот, – Боже, какая ерунда…

– Почему ерунда? – возмутилась Женька, – Мне об этом папа рассказывал.

– Скажи-ка, Санек, – обратился Павел к мальчишке, – Ты в садик ходишь?

– Угу, – кивнул головой тот.

– Тебе там нравится?

– Ну, да…

– Больше, чем дома?

Сашка невесело покачал головой, исподлобья взглянул на сестру и, поймав ее недовольный взгляд, решил пояснить свой выбор:

– Там кормят вкусно, игрушек много и друзья…

– Вот, – протянул Павел и перевел взгляд на Женьку, – Детдом – это такой же садик, только круглосуточный…

– Нет! – выкрикнула Женька, – Он не поедет в детдом!

– Ну, хорошо, – Павел поднял руки вверх, – Хорошо. Так, куда едем?

– Куда угодно, – ответила девушка, насупившись, – Можете нас к бомжам отвести или сразу на помойку…

Павел снова засмеялся, достал из кармана телефон и набрал Дэна.

Дэн, обескураженный поведением начальника, некоторое время еще сидел в кафе, ожидая, что Палыч вернется. Но, когда Мерседес начальника отъехал от парковки и умчался в неизвестном направлении, где-то внутри вспыхнула застарелая обида, которая ела его уже много месяцев.

«Мальчик на побегушках» – пронеслась в голове шальная мысль, больно уколов его самолюбие, – «Безмолвный, бессовестный раб!»