Ольга Гронская - Запах яблок

– Сказала спасибо за подарок?

– Да. А Тонька перевернула твою банку, пап! – вопила Диана, сидя на руках у отца.

Мужчина поставил девочку на пол и обратился к Тоне.

– Ну, все, слезай, нам по делам нужно ехать. Помоги бабушке прибраться.

– Хорошо пап. До свидания, – малышка вновь залилась краской, когда взглянула на друга отца, у которого еще секунду назад сидела на коленях.

– Тебе очень идет это платье. Теперь ты вылетая Ариэль!

Мужчина поправил юбку. И откуда он знает, что малышка без ума от нее? – Пока принцесса, – он нагнулся и коснулся ее подбородка. Девочка во весь рот улыбнулась. У нее не хватало пары верхних зубов, потеряла их еще в июле, упав с велосипеда. Вспомнив о своей небезупречной улыбке, она прикрыла рот ладошкой.

– Я тоже таким был. Вырастут новые лучше прежних, вот увидишь.

– Хи, – хихикнула девочка и взлетела наверх, словно у нее и впрямь выросли крылья…

Я неслась вверх по ступенькам, перепрыгивая через две. Хорошо иметь длинные ноги, а вот опаздывать на работу плохо. Когда я наконец увидела солнечный свет, выбравшись из подземки на «Горьковской», то осознала, что даже побеги я со всех своих длинных ног, мне не успеть в «Толстый сквер». Поскольку беды, в лице управляющего ювелирным салоном, где я по вечерам мою пол, мне не миновать, я решила убавить скорость, чтобы к концу пути не выглядеть как загнанная лошадь. Когда позеленели листья, и выросла свежая трава? И небо вдруг стало удивительно ясным, спустя череду дождливых дней. Я совершенно забыла, каково это просто гулять в парке, пить лимонад и наблюдать за птицами. В воскресенье отдыхали даже рабы, тогда как моя жизнь все больше напоминают каторгу. На носу экзамены и диплом, а я все вечера провожу в компании швабры, сменяя ее ночью на полуголых девиц.

На мое счастье Роберта Эльфаровича уже не было. Ира, стоя спиной ко входу, натирала витрины, попутно вынимая сверкающие бриллианты руками в белых перчатках.

– Привет, Ир.

– Привет. Где ты ходишь?

– Задержалась в институте.

– Это твои личные проблемы, на работу изволь приходить вовремя.

– Будто ты не опаздываешь.

– Не твое дело, опаздываю или нет. Я к сейфу, запри дверь, – она кидает мне связку ключей. – Я дико спешу, у меня свидание с тем блондином.

– Откуда ты знаешь, что он блондин? – подстегиваю хамку, имея ввиду возраст того пенсионера с седой головой, пусть и неприлично богатого.

Роберт Эльфарович продает свои дизайнерские украшения по баснословным ценам. Ира давно открыла охоту на его клиентов.

Она оглядела меня с головы до пят, брезгливо сморщив нос:

– Знаешь что, драй свои полы! Через пару недель я буду греться на Лазурном берегу, а ты, как и прежде работать за гроши. – Она еще с секунду посмотрела в мою сторону, наверное, оценивая, достаточно ли оскорбила меня, – я опаздываю…

– Стоит поторопиться, неизвестно, сколько он еще протянет… – На вид ее ухажеру лет сто пятьдесят!

Ира хлопнула дверью, забрав с собой последнюю подставку сверкающих камней.

Управляющий не захотел пользоваться услугами уборщиц торгового центра, и нанял человека со стороны. Для бедного студента как я это неплохая подработка. Правда, приходить нужно каждый вечер. Но и зарплата у меня как за полною смену. Уж не знаю, зачем владельцу магазины лишние траты, но мне грех жаловаться, график удобный, деньги неплохие.

Натягиваю перчатки и продолжаю натирать витрины за Иру. Я замкнула пустые ящики снизу, опрыскивая жидкостью для стекла все поверхности. Выпрямляя спину и продолжая орудовать пульверизатором, вместо стекла я попадаю на голубую ткань. Мне пришлось несколько раз моргнуть, прежде чем до меня дошло, что это был чей-то пиджак. Уже пришли за Ирой? Поднимаю голову. Мужчина, стоявший передо мной, не был похож на престарелого ловеласа. С высоты двух метров на меня смотрели большие голубые глаза брюнета, которому было в районе сорока лет.

– Мы закрыты, – мужчина поглаживал нижнюю часть пиджака, которую я только что хотела натереть тряпкой – Простите…

За ним стояли еще двое. Лица парней не были дружелюбны, я поспешила отвести глаза. Стало жутко. За стеклянной стеной магазина было темно. Торговый центр давно закрыт, и охрана уже погасила свет.

Троица совершенно равнодушно взирала на меня, а пострадавший от моих рук продолжал хмурить брови. Бегло осмотрел с ног до головы. Еще какое-то время стоял молча, изучая мое лицо, затем облокотился на только что отмытые витрины и произнес низким голосом: