Евдокия Гуляева - Чужое отражение. Осколки

Я любил. Ненавижу это подвешенное чувство.

Но больше не люблю ее. Теперь мне нравится смотреть на ее точную копию, но полную противоположность.

– У меня здесь важные дела. Как только решу их, вернусь обратно. Тебе не стоит понапрасну беспокоиться.

Дашин голос врывается в глубину моих воспоминаний во всей своей реальности и разгоняет их.

Мне совсем не хочется знать, где она была весь этот год, почему ушла от меня и для чего вернулась.

Зачем я все еще остаюсь с ней здесь, в душевой – не знаю. От ее присутствия мне становится только хуже. Но и ее отсутствие весь этот год не делало меня счастливым. Но вот сейчас, в этот самый момент я чувствую только отстранённость и желание оторвать ее от себя.

Злость накаляется, превращается в бешенство, и я отпускаю её шею, чтобы обхватить лицо, но в момент одергиваю руку и резко отхожу на шаг назад.

Распахнув стеклянную дверь, нащупываю широкое полотенце и бросаю ей, сам выходя из душевой кабины голым. Хоть это и невыносимо, слежу за тем, как она медленно, изводяще медленно вытирается, а потом беззастенчиво протягивает кусок влажной махровой ткани мне. Сразу вспомнилось, что когда-то я испытывал огромное удовольствие, – более, – глубоко интимное наслаждение пользуясь с ней общим полотенцем.

– Марк… – произносит почти с надрывом.

– Мы не будем сейчас разговаривать.

– Пожалуйста, Марк.

Нежелание продолжать все это прорастает во мне с корнями.

Она поднимает на меня глаза, наши взгляды встречаются. Выражение на моем лице заставляет ее нерешительно замереть.

– Убирайся! – рычу я.

Но не дождавшись от нее действий, хватаю и тяну ее к двери. Открываю и вышвыриваю словно безжизненное тело в коридор-гардеробную, следом за ней выкидывая и то самое треклятое полотенце.

Катя.

«Чужая душа потемки. Чужая семья потемки еще более густые. За видимым уровнем отношений есть мир невидимый, тайный и преисполненный определенного смысла, понятного только двоим. Решается ли там судьба семьи? Из чего складывается это решение? Из нежности или жестокости, из равнодушия или чуткости, из смирения или властности, из сострадания или насилия… Кто знает?»

Я вот точно не знаю.

И вообще не понимаю, что мне делать.

Поэтому так и продолжаю стоять на проходе между спальней и ванной и не смею даже дышать, со стороны наблюдая, как дверь напротив распахивается, и, сломанной куклой, мне в ноги на пол летит она – моя точная копия. Словно в замедленной съемке, будто покадрово, медленно поднимает голову, откидывая мокрые пряди волос с лица, и глядит на меня. Не стискивает от пережитого унижения зубы, а просто откровенно улыбается, так, как будто только что записала очко в счет своих будущих побед.

Она замечает, что я смотрю на нее, и, неожиданно, подмигивает.

А я банально не знаю, как себя вести и что говорить, поэтому просто продолжаю стоять, точно вернулись былые времена, как виноватая воспитанница на ковре перед директрисой детского дома, краснею, сцепив слегка дрожащие пальцы рук за своей спиной.

– Всё хорошо?

– Более чем!

Хочу ответить, но… не нахожу слов. Да и на что отвечать? Решаю просто улыбнуться.

– Ладно, – тихо смеется Даша, шевелится в поисках нужного положения, инстинктивно приподнимается на колени, и почти сразу встает на ноги, – не обращай внимания. Это была прелюдия.

Первое, что я испытываю, – жгучий, кошмарный стыд. Не раздражение, ревность, или обиду, а именно стыд.

Прелюдия!

Невольно создается ощущение, словно я подглядываю за чужими тайнами интимной жизни со стороны, и от неловкости за себя или от услышанного, я краснею еще больше. Хочется закрыть лицо руками, спрятаться, а лучше вообще «провалиться сквозь землю», лишь бы не смотреть ей в глаза…, но я тяжело вздыхаю, и, впервые, не отрываясь, гляжу на нее словно в зеркало.

И мне хочется бить зеркала.

Столько слабости – до отвращения!

Я, правда, не думала, что будет так больно. Нет, я даже не знала, что бывает настолько больно!

Я не хотела верить, что моя неожиданная увлеченность достаточно быстро переросла в чувства. И пыталась убедить себя, что призрачная иллюзия вокруг меня, все это – было простым незначительным приятным мгновением. Но теперь я убеждена, что в этом мгновении и есть вся моя жизнь.

С каждой прожитой минутой становится только больнее…

Почему моё сердце тоскует по чужому мужчине? Да потому он – мой чужой мужчина!