Татьяна Оболенская - Счастье не дается даром, а дорогого стоит

Для Машиного дня рождения Женька снял пригородный ресторан недалеко от их дачи в Вербилках, чтобы потом там продолжить праздник. После посещения магазинов и салона Маша чувствовала себя немного не в своей тарелке, как кукла Барби в витрине магазина или как Золушка, попавшая на бал. Она шла по огромному холлу ресторана, а навстречу ей двигалась удивительной красоты девушка точно в таком же платье. Маша разочарованно окинула взглядом свое платье. Оказывается, такое платье не только у нее? Она коснулась рукой подола платья. Девушка напротив сделала тоже самое. Маша растерянно поправила правой рукой прическу, незнакомка повторила в точности ее движение, только левой рукой. Маша растерянно приблизилась к ней, протянула руку и от удивления остановилась. Впереди была зеркальная стена. Как она сразу-то не сообразила? А прекрасная незнакомка – это и есть Маша. Она подошла ближе к зеркалу, придирчиво пытаясь найти недостатки у незнакомки. Но напрасно! Девушка в зеркале была очень хороша! Маша от удовольствия даже покраснела. Оказывается, Женька прав! Он тут же появился за ее спиной, чмокнул ее в щеку и увлек за собой в зал. В зале уже собирались гости. Женька с гордостью представил гостям свою сестру и с удовольствием принимал адресованные ей комплименты. Толстый, неприятный, пятидесятилетний мужик, поздравляя Машу, поцеловал ее прямо в губы своим липким, слюнявым ртом.

– Виктор Станиславович Полухин, – представился он, не спуская с нее сального взгляда. – Евгений, – обратился он к Женьке, – почему же ты прятал от нас такую прелесть? А? К ногам такой куколки не жалко бросить и миллион. Я бы уж точно бросил, не пожалел! А парень у нее есть?

Маша испуганно взглянула на Женьку, он самодовольно ухмылялся.

– Всему свое время! – таинственно изрек он. – Будет у нас и самый лучший парень, и самый завидный жених! Дайте, только нам немного подрасти.

Гости постепенно прибывали, среди них не было ни одного Машиного ровесника. Все гости были исключительно из Женькиного круга, сплошь бизнесмены. Кто-то был его ровесник, кто-то чуть моложе. Были и пятидесятилетние, такие, как Виктор Станиславович. Маша заскучала. Ей надоело улыбаться и выслушивать комплименты. Гости разбрелись по залу в ожидании, когда их пригласят к столу. Женька с беспокойством поглядывал на двери. Он с нетерпением кого-то ждал. Наконец двери в очередной раз распахнулись, и вошел высокий, темноволосый парень. Присутствующие в зале женщины оживились. Парень направился прямо к Женьке. Маша подняла глаза, встретилась с его черными глазами и вздрогнула. Он был необычайно хорош, примерно Женькиного возраста, двадцать восемь лет. У него была отличная фигура и насмешливый взгляд. Дорогой, безупречный костюм сидел на нем, как влитой. Про него можно было бы сказать, умопомрачительный красавец, если бы не жесткое выражение лица. Ясно, что этот красавец способен одним только взглядом заставить подчиниться себе любого. И от него за километр чувствовался запах больших денег. Он подошел, пожал Женьке руку и с интересом принялся рассматривать Машу.

– Моя сестра, Маша, – с улыбкой сообщил Женька и быстро взглянул на парня. – Мой друг и соратник, Александр Вадимович Берестов. Саша, помнишь, как мы ее на санках катали, когда ей было шесть лет? После института зашли за ней в садик, помнишь? Машка, а ты помнишь Сашу?

Маша пожала плечами и попробовала улыбнуться, взглянула на Берестова и наткнулась на его пристальный взгляд. Он продолжал внимательно разглядывать ее. Большие, синие, миндалевидные глаза, ресницы длинные и темные, несмотря на светлые волосы. Когда она опускает глаза, тень от ресниц падает на щеки. Кожа как персик, очень красиво очерченные, пухлые губы, точеный носик и умопомрачительные ямочки на щеках. Красива до одури! Но что он красивых девчонок не видел?! Да море самых красивых девчонок прошли через него: и блондинки, и брюнетки и рыжие! Но такую, пожалуй, он встретил первый раз! Очень красива, правда, но не в этом даже и дело! Было в этой девочке что-то необыкновенное, волшебное, почти неуловимое, какое-то очарование, тайна и загадка. И ему непременно захотелось ее разгадать. Маша заметила его пристальное разглядывание, неожиданно покраснела и опустила глаза.

– О-го! – только и смог произнести Берестов. Казалось, что он на мгновение лишился дара речи. Но уже через минуту, насмешливые глаза еще раз оценивающе окинули ее с ног до головы. – Ты здорово выросла, Маша. На санках уже, наверное, не катаешься? – черные глаза не отпускали ее. – Конечно, принцессам положено кататься в золотой карете! Я тебя с удовольствием прокачу, с ветерком! Надумаешь, только скажи!