Ирина Мясникова: Требуются отдыхающие

Те частные лица, которые победили в этом закрытом тендере при покупке Альбатроса, в свою очередь, перепродали его другим частным лицам. Видать, тендер был хоть и закрытым, да не совсем. Кого-то в процессе перепродажи постреляли, кому-то морду набили, потом опять перепродали и в результате всех этих смутных и рядовому обывателю непонятных телодвижений Альбатрос оказался в руках очередной группы физических лиц, каждый из которых имел свое видение дальнейшего развития Альбатроса и пытался, как мог, повлиять на его руководство. Поэтому руководство Альбатроса периодически сменялось в зависимости от того, какая группировка брала верх на собрании акционеров. Надо сказать, что и девелоперы, и заинтересованные в них чиновники, и даже разные криминальные авторитеты могли тянуть руки к Альбатросу сколько угодно. Все документы отеля были оформлены безукоризненно, поэтому просто отнять его у владельцев не представлялось возможным. Можно было только купить, причем по рыночной стоимости, а вот это уже было никому не интересно. Сами понимаете, какая может быть рыночная стоимость отеля Альбатрос! Это вам не шахер-махер на закрытом тендере. Тем более, что никто из владельцев продавать свои акции не собирался. Одно дело акции завода какого-нибудь, управлять которым скучно. Попробуй, поди, разберись там в производственном процессе! Совсем другое дело отель. Чего греха таить, ведь каждый знает, как нужно гостиницей управлять. Ну, ведь до чего кажется это дело совсем не хитрое! Сдавай себе номера, убирай, да корми людей. Тем более, что новым владельцам от Советской власти достались кроме отеля со всеми его удобствами, бассейнами, сауной, ресторанами, полностью оборудованной кухней, еще и скважины водозаборные, и система канализации, и котельная, и даже общежитие для персонала. Вот! Да еще ухоженная территория с парковкой и собственным пляжем. Согласитесь, есть ведь чем поруководить и где развернуться.

Люська Закревская по советским меркам родилась и выросла в очень обеспеченной семье. Папа Люськи был директором научно-исследовательского института, а мама начальником лаборатории в другом научно-исследовательском институте. То есть, семья Люськи на полном основании относилась к советской номенклатуре. Правда, к номенклатуре не совсем полноценной. Ведь интеллигенция согласно Марксу, Энгельсу и их большому другу Ленину общественным классом не являлась, а обзывалась обидным словом «прослойка». Прослойку эту ни рабочие, ни крестьяне всерьез не воспринимали и считали своим долгом над ней всячески подшучивать в стиле «А еще шляпу надел» и так далее. Поэтому интеллигенцию в номенклатуру не особо-то и допускали, ввиду отсутствия у нее классового сознания. Конечно, должность директора института требовала и членства в партии, и классового сознания, но пролетарий занять ее никак не мог, ввиду отстутсвия у него необходимой суммы знаний. Из-за этой вот незадачи интеллигенцию пришлось в номенклатуру допустить, но как-то с краешку. Может быть, именно поэтому принадлежность к этой самой номенклатуре никак не отражалась на жилищном вопросе Люськиной семьи. Люськины родители, ее бабушка, сама Люська и английский бульдог Лютик ютились в маленькой двухкомнатной квартире в блочном девятиэтажном доме Ленинградской новостройки под названием Купчино.

– Зато отдельная! – радовалась мама, выросшая в огромной ленинградской коммуналке без горячей воды и центрального отопления.

– Главное, чтобы не было войны! – добавляла бабушка, пережившая блокаду и схоронившая во время войны двоих детей.

– Погодите, девушки! – говорил отец. – Я вам всем еще шубы куплю.

Действительно, какая же номенклатура без шубы. Люська ни минуты не сомневалась, что папа свое обещание выполнит. Он всегда все обещания выполнял. Даже, когда пообещал Люське купить собаку, из-за чего у мамы с ним случился скандал. Но потом, когда появился Лютик, мама поцеловала папу и потребовала от него клятвы, что больше в доме ни кошек, ни собак не будет. А когда Лютик сгрыз мамины итальянские туфли, купленные по большому блату во Фрунзенском универмаге, папа тут же достал ей туфли французские, ничуть не хуже и велел дорогую обувь убирать в шкаф, а не раскидывать по всей квартире. Мол, Лютик просто всех приучает класть вещи на место. Мама, конечно, успела расстроится, но углядела в этом инциденте положительные стороны. Туфли-то у нее в результате организовались совсем новые.