Джей МакЛин - Куда ведет меня дорога (ЛП)

— Что-то я сомневаюсь.

— Сомневайся, если тебе угодно, но я не вру, — я пожал плечами.

— Тебе лучше уйти, — сказала она, избегая моего взгляда.

Узел в моем животе скрутился. Я не хотел покидать ее. Пока. Поэтому я сделал то, что делал лучше всего — повел себя как придурок.

— Ты злишься на меня сейчас? Так… когда ты поняла, что у меня есть девушка? Когда я дал тебе ее обувь? Скажи мне, если я ошибаюсь, но это было до того, как ты взяла меня за руку в машине, правильно? И до того, как пригласила проводить тебя до двери. До того как решила сесть здесь со мной и разрешила приблизиться к тебе. Для чего все это было, если ты и так знала, и это имело для тебя значение?

Она подняла взгляд, пронзительный взгляд.

— Мне нужна была только одна ночь, — опустив плечи, прошептала Эбби скорее самой себе. Затем она громко сглотнула и повторила свои слова, которые на этот раз были адресованы мне. — Мне нужна была только одна ночь, Блейк. Одна ночь, чтобы я могла забыться, — она вытерла свою щеку рукой. Похоже, она плакала. — Человек, с которым ты сегодня столкнулся, это не я. Я хотела потеряться. Почувствовать что-то другое, знаешь? — она покачала головой. — А, не обращай внимания. Это глупо.

— Я понимаю, — ответил я. Я реально понимал. — Ты захотела на одну ночь стать кем-то другим. В этом нет ничего неправильного. Разве что, я полагаю, ты бежишь от реальности, которую нельзя изменить. В дальнейшем ты будешь убегать всю свою жизнь. А ты этого не хочешь. Ты не хочешь чувствовать себя пойманной из-за того, что постоянно убегаешь.

Ее глаза стали шире, а рот раскрылся.

— Вау, — сказала она, медленно выдыхая.

Я бросил взгляд в ее сторону.

— Что?

— Ты не такой, как я ожидала.

— Мы встретились четыре часа назад. Как ты могла чего-то от меня ожидать?

Она сняла ногу с сиденья и выпрямила ее.

— Блейк, я…

Передняя дверь открылась.

Мы оба повернулись.

Маленький ребенок высунул голову. Когда он нашел нас взглядом, то улыбнулся и сделал шаг из дома, закрывая за собой дверь.

— Что ты делаешь, Сэмми? — спросила Эбби. — Еще слишком рано, чтобы вставать, и ты не должен открывать дверь и выходить из дома без взрослых!

Сэмми, которому, возможно, четыре, сжал губы и скрестил руки на груди, пока шел к нам. Он забрался на сиденье, перебрался к ней на колени и обнял за шею. Потом он посмотрел на меня, немного хмуря брови.

Я протянул ему руку для рукопожатия. Я не знал, понимали ли дети его возраста этот жест, но и не знал, что еще можно было сделать.

— Я Блейк, — сказал я ему. — А как тебя зовут?

Он зажмурился и посчитал до шести, пропустив цифру пять. Затем открыл глаза. И на его лице появилась широкая улыбка.

— Я Сэмми, — он посмотрел вниз на мою руку и ударил по ней. Хихикая, повернулся к Эбби. — Он твой друг?

Она улыбнулась, но с грустью.

— Я так полагаю.

— Я не знал, что у тебя есть друзья, — сказал ей Сэмми.

Затем Эбби указала жестом на дом.

— Тебе лучше зайти внутрь, пока Мэри не обнаружила, что тебя нет.

Он неуклюже спрыгнул с качелей, из-за чего они сделали движение назад. И тут же убежал, взбегая по ступеням вверх по направлению к входной двери перед тем, как она открылась.

Он застыл.

— В дом! — шикнула на него женщина средних лет. Я предположил, что это и была Мэри.

Он забежал внутрь, нырнув под ее руку, пока она осматривала сад. Затем она увидела меня и Эбби, совсем иное выражение появилось на ее лице, хмурое.

Грусть. Сочувствие.

— Все хорошо?

— Да, у меня все хорошо, — быстро ответила Эбби.

Мэри быстро изучила меня, перед тем как сказать Эбби:

— Когда вы здесь закончите, заходи внутрь и одень что-нибудь на себя.

— Да, мэм.

Потом она ушла.

Смущаясь, Эбби начала одергивать юбку вниз.

— Эбби… — спросил я осторожно. — Что происходит? Почему ты захотела потеряться на сегодня?

— Сегодня годовщина маминой смерти, — теперь она смотрела на меня. — У меня был действительно плохой день, Блейк. Один из тех, когда просто хочется забыться.

Ее голос надломился. Упала слеза. Она начала вытирать ее, но я не позволил ей. Я не убрал свою руку с ее щеки. Не сейчас, когда ее глаза расширились от удивления, в то время, как я смотрел на нее еще внимательнее. Она вглядывалась в мое лицо, прося объяснений.

— Ты думаешь, она бы этого хотела?

Она всхлипнула.

— Что?

— Ты думаешь, что твоя мама хотела, чтобы ты забыла о ее существовании? Даже на один день? Я плохо тебя знаю, но с того места, где я сижу, ты выглядишь довольно симпатичной… и, если она имеет к этому какое-то отношение, может, стоит отпраздновать ее жизнь, нежели пытаться забыть ее?