Татьяна Рязанова - Лев Ильич

Я посвящаю эту повесть тебе, милый А.Н.

***

«Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!» – она бежала по улице, не разбирая дороги. Она размазывала по лицу слёзы и рычала, как раненный зверь. Прохожие шарахались от неё в стороны, кто-то останавливался, оборачивался. Она никого не замечала. Ей казалось, что всё её тело сейчас разорвётся от боли. «Чёртов предатель! Предатель!» Не в силах бежать дальше, она рухнула на скамейку у какого-то подъезда, обхватила колени руками и завыла. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой беспомощной и такой одинокой. «Всё из-за тебя. Ты самый подлый человек, самый подлый», – она скулила жалобно и беспомощно, и никак не могла остановиться, и не было конца этой боли.

Первое письмо Владимира.

Она была самой заметной девчонкой на факультете. Мальчишек на всех пяти курсах можно было по пальцам пересчитать: филология, русская словесность – не мужское занятие. И все, что были, были влюблены в неё. Она не была красивой: тонкие косички, веснушки, широкие скулы, маленький рост. Сама себя она точно не считала красавицей. Когда случалось проходить по пустому коридору университета, она задерживалась у больших зеркал и обиженно закусывала губу. Ей хотелось быть выше ростом и тоньше в талии, и иметь густые волосы, и длинные ресницы, и… Эх. Но что было, то было.

Мальчишки её обожали. Она была умной, с ней было интересно. Она была внимательной, и умела долго и заинтересованно слушать. Она была весёлой, с ней было легко шутить и смеяться. А ещё у ней было огромное доброе сердце, полное любви и сострадания. Она никогда не смеялась над неудачами, она умела поддерживать, она всегда находила нужные и правильные слова. Рядом с ней даже самые неприметные мальчишки мгновенно чувствовали себя супергероями из фильмов: выпрямляли спины, выпячивали грудь, поднимали вверх подбородок. Они даже становились выше ростом, честное слово! Она была из тех женщин, которым хочется накидывать на плечи свой пиджак и которых хочется носить на руках через лужи.

Сама она легко и с удовольствием влюблялась. Ещё бы! Ведь ей не приходилось искать рыцарей в этом мире, они были для неё повсюду. Она была первокурсницей, присутствие в муравейнике университета был для неё сплошным приключением. В последние дни – особенно. Она открыла для себя компьютерный класс в читальном зале университетской библиотеки. Компьютеры стояли в ряд вдоль окон и были отделены друг от друга невысокими перегородками. Она открывала пару вкладок с учебными материалами и, не читая, сворачивала. Они были нужны для конспирации: вдруг кто-то из преподавателей решит пройти за спинами работающих студентов? Заметив такое краем глаза, она бы мгновенно открыла нужную вкладку и сосредоточенно уставилась бы в экран. Она была очень внимательной и предусмотрительной, и страшно этим гордилась. Свернув скучные вкладки, они открывала другие – страницы сайтов знакомств, с которых на неё смотрели красивые как на подбор юноши.

Мир виртуальных знакомств манил её до дрожи. Она кусала губы, подбирая слова. Ладошки потели, и она вытирала их об коленки. Она смотрела в экран монитора, а потом – в большое окно, за которым горела солнечная осень, а потом – снова в экран. И сочиняла, сочиняла, сочиняла бесконечные письма. Сейчас даже сложно однозначно сказать, что привлекало её больше: незнакомые симпатичные юноши, которые, в большинстве своём ей отвечали, или сама возможность писать тексты, собирать слова в увлекательные истории. Что-что, а это она умела делать отлично и прекрасно знала, что в мире слов и текстов ей нет равных.

Обычно она вела переписку одновременно с несколькими собеседниками. И ничуть не удивилась, когда над папкой «Входящие» появилось очередное уведомление «Новое сообщение». Она открыла его машинально, также машинально начала читать, но уже через несколько слов остановилась…

«Здравствуй. Меня зовут Владимир. В моём городе сейчас осень. И очень жаль, что ты далеко. Я был бы рад погулять с тобой по парку, послушать, как шуршать под ногами листья. Мы могли бы поговорить с тобой о книгах. Какие книги ты любишь? Или о фильмах. Мне нравятся старые, советские, в них есть душа. А какие фильмы нравятся тебе? Мы могли бы вообще ни о чём не говорить, а просто гулять, шуршать листьями и пить кофе в больших бумажных стаканчиках. Знаешь, такие стаканчики, которые долго хранят тепло, но не обжигают…»

Она почувствовала, что плачет. Она действительно любила кофе и гулять. Но плакала она сейчас не от этого. Она вдруг почувствовала, как давно она ни с кем вот так легко и тепло не говорила, как давно ей ни с кем не было так радостно и так хорошо.