Юлианна - Сердце чудовища 2. Любить такого, как он

– Смотря когда у него поставка, и где? – говорит Джино

– Сегодня, в полночь в порт Палермо приходит судно с его товаром, хочу, чтобы парни забрали его, весь! – бросил он грозно

– Но, Кэйл, как же… – начал Джино

– Джино, я сказал сегодня и весь!

Услышав его рык, Джино решил не злить его, и коротко сказав, что они все сделают, отключился.

Сказав все что необходимо, Кэйл сел за руль и подкурив сигарету, глубоко затянулся, включая музыку. Его уже давно не волновали чьи-то жизни, потому что он считал, что человек, который посмел покуситься на его семью и его личную жизнь, жить не хочет, поэтому, не мучаясь угрызениями совести, он выехал на трассу и, набрав номер Энни, стал ждать, когда она возьмет трубку.

– Кэйл, что-то случилось? – спросила она шепотом

– Лоретта спит? – спросил он в ответ

– Да, укладываю…

– Энни, я хочу с тобой поговорить, если можешь, спустись ко мне в кабинет, как только уложишь дочку, я уже еду – сказал он

– Хорошо

Подъехав к дому, он прошел в кабинет и понял, что Энни еще нет, хотя времени прошло уже достаточно, видимо Лоретта капризничала, поэтому все затянулось. Робкий стук в дверь и он поворачивает голову на открывающуюся дверь.

– Чего тебе Амалия? – спрашивает он

– Мистер Сальери, я хотела бы узнать, нужна ли вам еще сегодня? – спросила она

Переминаясь с ноги на ногу, она казалась совсем юной и застенчивой, в этих коротких шортиках и белой маечке, сквозь которую просвечивали соски, и лишь глаза выдавали в ней змею-искусительницу, призывно зовущую и жаждущую обладать.

– Если моей жене ты не нужна, то можешь идти, но сначала спроси у нее, и еще, будь добра одеваться прилично, все-таки ты работаешь няней, а не проституткой! – бросил он, и отвернулся, не замечая ее оскорбленного взгляда и красных щек

– Миссис Сальери, я вам еще нужна? – спросила она, замечая в дверях Энни, и та отрицательно покачала головой

– Нет, Амалия, можешь идти – сказала она, замечая, что няня слегка напряжена

– Проходи милая – сказал Кэйл, подходя к ней и закрывая за Амалией дверь, успевая заметить ее полный ярости взгляд

Пройдя к столу, он наливает себя коньяк и залпом выпивает, вызывая у Энни изумление и смешок.

– Кэйл, сейчас только полдень!

Ее улыбка для него как глоток свежего воздуха и он улыбается в ответ, понимая, что возможно она не так уж и сильно злится на него за вчерашнее.

– Энни прости меня, я повел вчера себя грубо и некрасиво, не только по отношению к тебе, но и к…нему! – сказал Кэйл, с трудом переведя дыхание – Я понимаю, что не смогу запретить тебе, и если захочешь, ты, конечно, можешь работать где угодно, но только не у него – сказав это, он повернулся к ней, и вперился в нее тяжелым взглядом

– Почему? – простой вопрос, но оттого как он задан, его неумолимо берет злость, но он сдерживается

– Потому что он неравнодушен к тебе!

– С чего ты это взял? – спросила она, и тут же опустила глаза, понимая, что он прав

– Я вижу, что ты и сама догадывалась об этом, скажи, ты делала это специально, чтобы вызвать во мне ревность или он нравится тебе? – спросил Кэйл, боясь услышать ее ответ

– Кэйл, я тебе уже говорила, что люблю только тебя! – положив ногу на ногу, сказала Энни, и Кэйл, заметив ее жест, тут же уставился на ее ножки, которые выглядывали из-под платья, дразня его

– Энни… – начал он, но ту же замолчал, заметив, как она опустила ногу на пол и слегка расставила их, задирая, подол и обмахиваясь им

– Сегодня жарко, правда? – спрашивает она, хлопая своими огромными голубыми, как блюдца, глазами, и он забыл, что хотел сказать, опускаясь в кресло напротив – Кэйл, я тут подумала, может… – ее слова, словно колыбельная для Кэйла, потому что он настолько увлекся разглядыванием ее белья, точнее его полного отсутствия, что совершенно не слышит, что она ему говорит

– Энни… – гулко сглатывает он, и поднимается с кресла, но она опережает его, вмиг оказываясь у двери

– Я рада, что ты согласен – улыбнулась она и вышла, а он в растерянности застыл

– Что? Энни вернись! – рыкнул он явно недовольный тем, что продолжения не будет, и она о чем-то спрашивала, но он не слышал – Твою мать! – прошипел он и, налив еще стакан выпил, присаживаясь назад в кресло, усмехаясь тому, как ловко она обвела его вокруг пальца – Глупец… – усмехнулся он, ругая себя

– Рада, что ты действительно так думаешь! – сказала Энни, стоя у двери и теребя подол своего красного платья

– Дразнишь? – усмехается он, и она кивает, подходя к нему и улыбаясь