София Кульбицкая: Тайна потерянного браслета. Герцогство Венниратское: книга I

На этом месте старый, жилистый кузнец заплакал. Этого мои нервы уже не смогли вынести; я порылась в карманах платья, швырнула на пол тяжёлый бархатный мешочек с золотым вензелем – и бросилась вон из дома, чтоб только не слышать их причитаний.

Немного придя в себя и отдышавшись, я сказала себе, что, пожалуй, моё путешествие на сегодня закончено. И пожалуй, оно прошло удачно. Именно такая мощная в своей злобе колдунья мне и нужна. Дальше бродить по деревне я не собиралась, тем более что и так уже знала, где искать эту Лаготт. Она жила особняком, на самом краю леса, чуть севернее Грязного Оврага.

Жилище Лаготт я узнала сразу, других в этом гиблом месте просто не было в радиусе мили. Обычный аккуратный бревенчатый сруб, ничего особенного. Он больше был похож на дом лесника, чем колдуньи, но я решила, что, наверное, так и надо. Я плохо разбираюсь в колдунах.

Войти, однако, оказалось не так-то просто. Не успела я ещё приблизиться к порогу, как послышалось угрожающее рычание – и на меня со всех сторон уставилась дюжина светящихся глаз.

Собаки не лаяли, не нападали, но явно держали себя в боевой готовности. Я уже подыскивала пути к бегству, как вдруг откуда-то раздался лихой посвист – и стая немедленно отступила. В окружающем сумраке вырисовались очертания невысокой женской фигурки с несоразмерно большой головой.

– Ты Лаготт? – властно спросила я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. – Убери своих тварей.

– О, госпожа, это не мои собаки. Они бродячие, я просто кормлю их. Да вы не бойтесь, они не тронут, – и верно, собаки притихли и, поскуливая, жались к ногам колдуньи. Я решительно прошла мимо них к дому, толкнула дверь и вошла, Лаготт следом.

Жилье колдуньи оказалось совсем не таким, как я представляла. Здесь не было видно никаких атрибутов колдовства, да и вообще ничего необычного. Немного голо, но просто и прибрано и скорее походит на комнату дамы. Колдунья засуетилась вокруг, протирая ветошью все свободные, и без того вполне чистые поверхности, стряхивая пыль; это дало мне возможность как следует рассмотреть её.

Я ожидала увидеть старую семидесятилетнюю каргу (так описывали её крестьяне). К моему удивлению, коварная Лаготт оказалась очень живой, хорошо сложенной и даже миловидной женщиной; то, что я в темноте приняла за несоразмерно большую голову, оказалось всего-навсего пышной рыжей шевелюрой. Выглядела она никак не старше пятидесяти. Мне невольно вспомнились намеки жены кузнеца, что Лаготт продала душу Тёмным Силам за вечную молодость, и по спине пробежал холодок.

Стараясь не поддаваться страху, я присела на услужливо подставленный мне табурет, тем более что и впрямь чувствовала усталость.

– Ты знаешь, кто я? – спросила я надменно.

– О, госпожа Софийя, как же вас не знать! Вы же наша дама! Здесь вас все так любят…

– Не льсти мне. И не лги. Может, ты скажешь и зачем я здесь?

Колдунья захихикала.

– Как и все, госпожа. Любовь. Угодно вам, чтобы я приготовила приворотное зелье?..

Тут она просчиталась. Не буду скрывать, в минуты острой тоски и мучений мне и самой, конечно, приходили в голову подобные мысли. Но я тут же гнала их от себя. Я знала схожие случаи, ну вот, скажем, пресловутый Пиорок именно так лишился любимой служанки. Дуреха снесла колдунье (уж не этой ли?..) все свои сбережения, чтоб навсегда приворожить своего муженька, горького пьяницу и гуляку. Гулять он после этого и впрямь перестал и делил теперь ложе только с женой, но в промежутках люто ненавидел её за эту любовную неволю и лупил смертным боем. В конце концов Пиорок был вынужден отослать её в птичник, поскольку держать в доме служанку с вечно битой мордой даже ему не представлялось возможным.

Мне вовсе не хотелось, чтобы Исварк любил меня такой любовью. Уж лучше вечно страдать от неразделенного желания (как это ни ужасно). Поэтому я поспешила сменить тему:

– Зачем ты сотворила такое с дочерью кузнеца?

Колдунья вылупила на меня невинные голубые глаза и замахала руками:

– О, госпожа, вам всё неправильно рассказали! Я её вообще не трогала! Это она всё время цепляла меня и проявляла неуважение, вот и поплатилась, – в глазах Лаготт мелькнула злобная радость, которую она не сумела скрыть. Это вернуло меня к цели моего визита:

– Послушай, – вкрадчиво сказала я, – ты можешь показать мне образ одного человека? Я не знаю его, но хочу узнать.

Глаза Лаготт загорелись злорадным любопытством:

– Вороватая служанка? Тайный поклонник? Соперница?