Наталья Бессонова - И смех, и слёзы, и любовь… Или «Детективные приключения партийной активистки»

Тот спокойно улыбался в ответ. Василий Николаевич – надежный соратник и второй заместитель председателя, безотказно приходивший по первому зову и беспредельно доверяющий Надежде не только в политических, но и в любых других вопросах.

В крайнем кресле «мужского ряда» с невозмутимым видом листал журнал Станислав Анатольевич, или просто Стас, как называли его друзья и коллеги. Интеллигентный мужчина сорока пяти лет, спортивного телосложения, с благородной проседью, с усами и в очках. Стас был учредителем и директором небольшой проектной организации. Справедливости ради стоит отметить, что особых надежд на успех партии Стас не питал, а поддерживал друзей-партийцев просто так, из солидарности. В качестве юридического адреса регионального отделения в документах числился адрес его проектной организации.

К партийным делам Надежда, конечно, привлекла и Лапочку-дочку. В числе первых вступила в партию и мама Надежды – библиотекарь одного из вузов. О профессионализме Лилии Семеновны ходили легенды в студенческой среде города, чем ее семья по праву гордилась. «Она не только прекрасный библиотекарь и отзывчивый человек, она – ходячая энциклопедия!» – делились впечатлениями «мученики науки».

Лилия Семеновна разделяла политические взгляды дочери и внучки, а если в чем-то была с ними не согласна, то, не сумев разубедить, все равно их поддерживала, как истинная мама и бабушка.

***

Вечером, после ужина, все заселившиеся в гостиницу «Альфа» партийцы собрались в кафе на первом этаже. Обсуждали наболевшие вопросы. Сидели небольшими компаниями, каждая из которых могла в какой-то момент запросто присоединиться к любой другой.

– А я вот считаю, что в городском Совете должно быть больше молодежи, представителей студенчества, – заявила вдруг Ирина в ответ на чью-то фразу о малочисленности органов общественного самоуправления.

– О как! – Герман Юрьевич, которому в середине девяностых довелось отстаивать идеи первых демократов-романтиков, работая в Государственной Думе, не сдержал улыбки, удивленный категоричностью девушки.

– И не только в городском, но и в местных, и во всех органах законодательной власти! И в Государственной думе – тоже, – продолжала Ира со свойственным ей максимализмом.

– Но прежде молодые люди должны чему-то научиться… приобрести жизненный опыт, получить образование, – терпеливо объяснял Владимир Иванович – депутат Екатеринбургского городского Совета. Его характерное «этсамое» звучало вовсе не как слово-паразит, а, наоборот, добавляло выразительности и убедительности произносимой фразе.

– Но ведь взрослые, а особенно пожилые люди не понимают проблем молодежи! Вы мыслите по-старому! Взгляды тоже бывают устаревшими, как и мода, – не сдавалась Ирина.

– Иришка, ты о чем это? Где ты здесь пожилых видишь? И чьи это взгляды считаешь устаревшими? – с шутливым возмущением спросила Надежда. – Да ты хоть знаешь, с кем споришь? Неудобно даже! Я себе не всегда… могу такое позволить! – добавила она шепотом и уже серьезно, стараясь, чтобы эти слова услышала только Ирина.

Наде было неловко от неуместной болтовни подопечной и от ее неприкрытого стремления обратить на себя внимание.

– Да ладно, Надюша, пусть девочка поговорит, – Владимир Иванович понимающе улыбнулся.

– Но ведь я же права, Надежда Владимировна! Ведь взрослые люди молодыми были совсем в другое время, тогда все было… иначе, – не унималась Иринка.

Подошел Игорь – руководитель Саратовского отделения, держа в руках бокалы и бутылку красного сухого вина.

– Можно к вам присоединиться? – спросил он, помогая мужчинам придвинуть вплотную к их столу соседний квадратный столик. – О чем столь жаркий спор?

Кто-то принес коробку конфет, порезанный дольками апельсин. Разлили вино.

– Молодежи-то нальем немного? – спросили у Нади.

– Ирине – только глоток, для крепкого сна, – разрешила она.

Дискуссия продолжалась.

Иринкины неуклюжие попытки философствования казались Надежде забавными.

«Совсем еще ребенок, – подумала она, – умненькая девочка, которая привыкла прилежно учить уроки, повторять заученные книжные фразы, не сомневаясь в их правильности, и ожидая за свою старательность одобрения взрослых».

Откуда-то послышалась песня:

– Для кого-то – Таганка, а для нас – Полтавка, – засмеялся Андрей.