Наталья Бессонова - И смех, и слёзы, и любовь… Или «Детективные приключения партийной активистки»

– Нет… я и номера их не знаю…

– Если завтра она не появится, то надо сообщить, Надюша… Они должны быть в курсе.

– Знаю. Только не представляю, как я это буду говорить… И как это все выглядит: вытащила девчонку на съезд и… потеряла!

– Она взрослый человек и, как ты утверждаешь, ответственный, – напомнил Юрий об одном из качеств Ирины, в существовании которого Надежда упорно убеждала окружающих в последние два дня.

Они прогуливались по живописной аллее парка. На скамейке под цветущим каштаном миловалась влюбленная парочка.

– Весна, пора любви! – улыбнулся Юрий. – Вот и Ирину, может быть, на что-то такое… потянуло!

– Но не до такой же степени, что она забыла об отъезде… и обо всем! У нее, между прочим, в понедельник зачетная неделя начинается.

– Так сегодня четверг еще. Ладно?

– И вообще… какая любовь? – рассуждала вслух Надежда. – Мы же в командировке!

– Ой, какой строгий педагог! – засмеялся Юрий. – А в командировке, значит, любовь нагрянуть не может?

– Я, конечно, глупость сказала, но… пусть бы лучше эта самая любовь у нее дома «нагрянула», рядом с мамой. А здесь я за нее отвечаю!.. И хорошо бы, если бы так оно и было, что любовь, а то… неизвестно, что там на самом деле…

Аллея заканчивалась. Они вышли из парка, направились к зданию кафе, откуда легкий ветерок доносил запах жарящегося шашлыка.

– Ох, какое благоухание! – Юрий с явным удовольствием вдыхал ароматный дымок. – Ну что, перекусим?

– Перекусим, – согласилась Надежда. Она почувствовала, что ее пропавший аппетит постепенно возвращается.

Заняли столик на веранде. Заказали мясо барбекю с острым соусом, по бокалу красного сухого вина.

– Я закурю? – Юрий достал из борсетки пачку сигарет.

– Да пожалуйста, – ответила Надежда.

– А ты не куришь? – спросил он, вынимая сигарету из пачки. Сигарета выскользнула из его пальцев, упала на деревянный настил. «Нервничает что-то, – подумала Надежда, – или просто устал на работе… а еще мои проблемы с Иринкой на него свалились… и я – со своим цыплячьим самообладанием…»

– Нет, не курю, – ответила она, – у меня другие вредные привычки…

– Ой!.. А я вот балуюсь иногда…

Он поднял упавшую сигарету, смял ее, бросил в пепельницу. Вынул другую, закурил. Легкий дымок от его сигареты показался Надежде ароматным.

– А вредные привычки – это политика или педагогика? – улыбнулся Юрий. Надежду немного смущал его пристальный взгляд.

– И то, и другое, – шутя, ответила она.

В ожидании заказа вели непринужденную беседу. Юрий Петрович рассказал о концертах и выставках, которые проходят сейчас в Москве.

Принесли мясо. Надежда не заметила, как перестала думать об Ирине. Выпив глоток терпкого чилийского вина, Надежда почувствовала себя отстраненной от переживаний последних двух дней, как будто не с ней это происходит, а с кем-то другим.

Надежда с удовольствием уплетала пахнущее дымком сочное мясо, отрезая ножом мелкие кусочки. Она как будто снова проснулась для жизни, каждой своей клеточкой ощущая очарование теплого майского вечера. Ей было приятно и общество этого странного полковника, который, несмотря на свою суровую профессию, казался таким романтичным…

Совсем стемнело. Не спеша прогуливались по аллеям парка. Юрий снова начал читать Есенина, на этот раз – поэму «Анна Снегина».

Слушая его мягкий баритон, она перестала думать о чем-либо, а только вслушивалась в слова, наслаждалась есенинскими строками и этим голосом, который читал их так естественно и просто, как будто рассказывал о своих чувствах и впечатлениях:

Надежда тоже с детства знала эту поэму наизусть. Правда, с годами стала забывать…

Юрий вдруг замолчал, забыв слова. Надежда подхватила:

А она уже и забыла, как прелесть Есенинского стиха может лечить ее душевные раны…

Они читали любимые строки по очереди: если кто-то забывал слова – другой подхватывал и продолжал дальше.

Последние слова поэмы прозвучали оптимистично и многообещающе, не только повествуя об уже прошедших событиях в чьих-то судьбах, но и вселяя надежду на счастливое будущее для каждого, произносившего и слушающего их.