Ана Ховская - Чай с Казановой

Он неотрывно смотрел на меня, но я так и не осмелилась поднять глаз, изображая, что слишком утомлена после секса.

– Желаете договориться на следующую встречу?– ровно спросил он, подхватывая свою сумку.

– Не думаю,– качнула головой я и отошла к окну.

– Тогда приятного вам вечера, страстная Шоколадка!– вежливо простился он и вышел из комнаты.

– Дверь просто захлопните,– чуть громче сказала я, закатывая глаза на прозвище. Глупо оно звучало из его уст.

И дверь просто захлопнулась, оставляя меня наедине с мрачными мыслями в звенящей тишине.

Незнакомый мужчина – жиголо – подбадривал меня откровенными комплиментами – можно ли было считать их правдой? Наверное, это психологический прием, чтобы подцепить на крючок. Кто на самом деле скажет, страстная я женщина или нет, насколько я хороша в постели? С одним я яркая и легкая, с другим – зажимаюсь, с третьим – бесконечно исследую себя и его, но где та граница, определяющая, что ты – это совершенство. Каждому свое…

Но, учитывая особенности древней профессии, надо сказать: вел себя Клим, как настоящий джентльмен. Хотя таковым не был… Кого я обманываю? Джентльмены не спят с дамами за деньги. И как жаль, что рядом нет такого мужчины. Да и он, возможно, полная противоположность видимому образу, и все это наносное. Я ведь совсем не разбираюсь в мужчинах. В прибыли, в рекламе, в продажах… но не в мужчинах. Как оказалось. Однако, надеюсь, скоро меня это уже не будет волновать… Я получила свой бонус в виде флера свободы и желания не усугублять отношения с мужчинами романтическими привязанностями.

– Ну что, ведьма Римма, посмотрим, как подействовала твоя рекомендация… Какими глазами я посмотрю на первого подкатившего ко мне мужчину…

Утром я проснулась со странным ощущением: все было, как обычно, но я чувствовала, как изменилось мое будущее. Можно ли это почувствовать? Не знаю. Но я абсолютно уверилась в том, что на меня больше никто не сможет так повлиять, как это сделал Павел. И вместе с тем позади осталось что-то тоскливое… Но что?.. Я не дала себе долго размышлять об этом и уехала на работу.

Конец недели, но открытия посыпались градом. Только войдя в кабинет, я узнала, что акционеры сняли нашего директора и поставили нового. И тот уже принимает дела. Я кисло поморщилась, потому что понимала, что новая метла метет по-новому, а значит, мой маркетинговый план, который почти завершен, полетит в мусорку, грядут перестановки и пересмотр бизнес-процессов. Но оставалась маленькая надежда, что новый директор окажется адекватным и не перечеркнет все мои труды.

В отделе была суета, все обсуждали новость дня, чьи головы полетят с новым начальством, но мне было не до того. Я тихонько прикрыла дверь своего кабинета, отделенного от общего стеклопакетом в пол, задернула жалюзи и устроилась в высоком белом кресле.

Тело ныло после вчерашнего. Голова не своя. Хотелось закрыть глаза и еще подремать. Чтобы не уснуть, я приоткрыла форточку, а потом сняла полусапожки, отвернула кресло к окну и, чуть приподняв узкую юбку, положила ноги на край подоконника. Волосы из хвоста пришлось распустить, чтобы спинка кресла не мешала, и, сунув карандаш в зубы, начала просматривать отчет маркетолога-аналитика.

Сложив несколько проверенных листов на колени, я все же не удержалась и прикорнула.

И вдруг бумаги веером взлетели в воздух и рассыпались по полу. Прохладный воздух из окна ударил в лицо от сквозняка, словно вылили ушат ледяной воды. Я оглянулась на шум открывшейся двери, и карандаш выпал изо рта.

У двери стоял высокий темноволосый мужчина в идеально отглаженном сером костюме с красным галстуком в крапинку и сверлил меня изучающим взглядом, а за его плечом мялась наша Танечка – референт. Или уже бывший?..

– А это вот, Майя Витальевна Самгина, зам по коммерческим вопросам,– тоненьким голоском проговорила Таня, косясь на плечо мужчины.

Я медленно отвернулась, с чувством собственного достоинства опустила ноги в сапожки, застегнула их и, натянув вежливое выражение на лицо, повернулась к гостям.

– Доброе утро, Татьяна!– ответила я и вопросительно посмотрела на мужчину.

– Это наш новый директор,– затараторила референт, но не успела закончить, как тот строго перебил ее низким бархатистым голосом.

– Даниил Викторович Алексашин.

В этот момент порыв ветра ударил мне в спину и подхватил распущенные волосы так, что они упали с затылка на лицо. Я непринужденно отвернулась, незаметно отплевываясь от волос, прилипших к губам в помаде, закрыла форточку и аккуратным движением убрала пряди за уши.