Салли Торн: Второе первое впечатление

© О. Э. Александрова, перевод, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2022

ISBN 978-5-389-20103-3 Издательство Иностранка®

Один из плюсов работы в офисе поселка для престарелых «Провиденс» – наличие живого отклика на мой внешний вид и стиль жизни, хочу я того или нет. (Не хочу.) Вот три вопроса, которые любят задавать постояльцы:

• Сколько тебе лет? (Двадцать пять.)

• У тебя есть бойфренд? (Нет.)

• А почему нет? (По разным причинам, ни одна из которых их не устроит.)

– Кроме бойфрендов, в жизни есть и другие радости, – как-то раз сказала я миссис Уиттакер, когда мы шли под ручку по мокрой от дождя дорожке к ее таунхаусу. – Лично я ни на что не жалуюсь. Мне нравится вам всем помогать.

– И то верно, Рути, милочка. Ты отличный работник, – ответила она. – Но бойфренды – очень приятная часть жизни. Однажды у меня было одновременно три бойфренда. – Она прошаркала в дом, ее трость звонко стучала по кафельной плитке. Мне показалось, что я ослышалась, но она бросила через плечо: – Впрочем, все трое были знакомы, так что никакой неловкости. О боже, как же я тогда вымоталась! Ты куда красивее, чем я была в твои годы. Тогда почему ты этого не делаешь?

Я осталась стоять на пороге, борясь с желанием задать кое-какие вопросы, и самый главный из них: интересно как?

Похоже, миссис Уиттакер по-прежнему способна на более решительные действия, чем я, а ей уже восемьдесят семь. Я потом много думала о нашем разговоре.

Пока Сильвия, моя начальница, в круизе, я сижу за ее столом, лицом к двери, откуда открывается замечательный вид. Я занимаюсь отправкой электронной почты в ремонтную службу, одновременно пытаясь обуздать волну меланхолии, традиционно накатывающую на меня в три часа дня. За моим столом сейчас Мелани Сасаки, временный секретарь. Она явно не сторонник концепции самоограничений, а потому у нее ланч в 10:30. И когда я открываю свой пакет с едой на перекус, то слышу, как у Мелани бурчит в животе.

В отчаянном порыве она нарушает молчание:

– Рути, я о тебе думала.

Лучше бы она этого не делала.

– Вот только закончу письмо в ремонтную службу, и мы поговорим.

Я знаю, что со стороны кажусь зажатой дурой, но, чтобы выжить ближайшие два месяца в качестве временного управляющего, я пытаюсь воплотить в жизнь политику соблюдения тишины. Когда Сильвия здесь, я никогда не разговариваю с ней, если она печатает. Или нажимает на ссылку. Или не заговаривает со мной первой.

Эх, я уже сто лет не была такой расслабленной!

Мелани, возможно, продолжит болтать даже под общей анестезией.

– Давай составим твой профиль на сайте знакомств.

Приходится нарушить собственное правило молчания.

– С чего ты взяла, что у меня его нет?

Все понятно: она меня дразнит. Обитатели «Провиденса», вообще-то, безжалостно прямолинейны со мной. Хотя всегда с наилучшими намерениями.

– У тебя даже нет аккаунта в Instagram. Похоже, ты не из тех, кто любит себя там выставлять. Или я ошибаюсь?

Не ошибается.

– Мел, дай мне закончить работу.

Час тишины – поднять щиты!

Я перефразирую запрос ремонтной службе с «где вас черти носят?» на более дипломатичное «согласно моему предыдущему письму». Мне остается разве что мастер-класс в YouTube на тему «Сделай сам».

Отправив письмо, я нахожу в Word документ под названием «РУТИ_ПРОФИЛЬ». Судя по дате, я не открывала его с прошлого года, когда в момент жуткого одиночества мне на тридцать секунд показалось, что знакомство по Интернету – это хорошая идея. А может, она и впрямь не так плоха? Вполне приемлемый черновик профиля на сайте знакомств, который поможет мне найти своего единственного. Если бы Мелани на меня не смотрела, я бы не стала особо вчитываться.

Я могу познакомить тебя со своими набожными родителями?

У меня очень старая душа (мне 24, а по ощущениям все 124). Я видела своими глазами только один пенис (мельком) и осталась не настолько впечатлена, чтобы мне захотелось увидеть еще один (хотя, может, и стоило). Ищу терпеливого, надежного, ласкового, сердечного друга, способного сказать, что мой кардиган застегнут не на те пуговицы. Я живу и работаю в поселке для престарелых. Если все так и дальше пойдет, я и сама выйду здесь на пенсию.

Ладно, единственное обновление к своему профилю, которое я могу сделать теперь, – мне двадцать пять лет, а по ощущениям все сто двадцать пять.