Татьяна Купор - И расцветает любовь

– Здравствуй, Герман, – приветливо улыбнулась Ангелина, переложив огненно-рыжую толстую косу с одного плеча на другое. Когда он подошел ближе, его окутал сладкий аромат ее духов с оттенком луговых трав.

– Добрый вечер!

Девушка продолжала смотреть на него своими притягательными, янтарно-карими глазами, приподняв одну бровь. Она и не представляла, насколько сильно ему нравится, как давит у него в груди при мысли, что она с другим. Сколько раз репетировал перед зеркалом эту сцену: как подойдет, подарит ей цветы и сделает предложение. Но, как всегда, стоило ее увидеть, как приготовленные заранее слова снова позабылись. Только и смог протянуть букет и пробормотать:

– Вы были прекрасны!..

– Спасибо, – сдержанно ответила Ангелина, зябко передернув плечами: ветер становился прохладным. Она взяла лилии и увидела записку. Торопливо развернула ее, уже зная наперед, что молодой человек написал очередное стихотворение. И не ошиблась:

Ты стала в моей жизни сказкой,

Весной, прогнавшею метель.

Я о тебе молюсь украдкой,

Прошу побольше светлых дней.

Твой облик ангелу подобен,

Душа прекрасна и нежна.

Тот миг бесценен, бесподобен,

Когда любовь ко мне пришла.

– Вы поэт? – поинтересовалась она, пряча записку в карман жакета.

– Нет, что Вы! – Герман шутливо закатил глаза. – Так, пишу иногда. Знаете… – Он запнулся, засмотревшись на ее губы. – Думаю о Вас, а слова сами по себе складываются в строчки. По-моему, творческие люди называют это вдохновением. И, кажется, я нашел свою музу.

– Ой, ну Вы скажете! – покачала головой, а щеки обжег румянец.

– Это правда, Ангелина. Вы действительно меня вдохновляете.

Она ничего не сказала. Только локон затеребила и стала рассматривать отражающиеся в мокром асфальте рекламные огни. Герман поглядывал на нее украдкой.

– Что ж, мне пора, – нарушила она неловкую паузу и заметила, как во взгляде молодого человека мелькнула печаль. Сделала шаг к машине, но он удержал ее за руку:

– Подождите.

– Что? – Герман разжал пальцы. Вид у него был такой, словно он собирался сделать что-то важное, судьбоносное, но не решался.

– Я хотел, – наконец выдохнул, – сказать… то есть, спросить… В общем… Вы выйдете за меня?

Ангелина смотрела на него во все глаза, потеряв дар речи. Ветер играл с ее пышными прядями, развевал легкое платье, но она не чувствовала холода.

– Герман… Вы серьезно?

– Серьезней не бывает!

– Мы друг друга совсем не знаем, о каком замужестве может идти речь?

– А Вы верите в любовь с первого взгляда? Такую, чтобы прямо до дрожи? Вот я увидел Вас – и все, спать перестал! Рифмовать вот начал, выступлений ждать.

– Этого… этого недостаточно, – растерянно пробормотала она.

– В творчестве легко увидеть душу. А она у Вас прекрасная. Я ее разглядел и полюбил. Понимаю, мое предложение поразило… Можете сейчас ничего не отвечать, подумайте сколько нужно. Я буду ждать.

Она продолжала смотреть на него, такая хрупкая, нежная, Герману безумно хотелось ее обнять! Но он только кулаки сжал и руки в карманы спрятал.

– Все в порядке? – послышался голос.

Мужчина появился рядом так внезапно, словно материализовался из воздуха. Герман сразу узнал Альберта – партнера Ангелины по сцене. Во внешности этого человека было что-то демоническое, бунтарское. Красоту его угольно-черных глаз подчеркивали темные кудри до плеч. Уверенный взгляд, крепкий подбородок, спортивное тело, – все это говорило о том, что артист находится в прекрасной форме. И на его фоне Герман явно проигрывал: слишком заурядная внешность и никакого артистизма. И судя по всему, Ангелина нешуточно влюблена в своего коллегу: не успел тот подойти, как в ее глазах уже зажглись манящие огоньки, а на губах появилась улыбка.

– Да, все хорошо, – кивнула девушка.

– Что тебе нужно? – недружелюбно спросил Альберт, приблизившись к Герману.

– От Вас – ничего.

– Что тебе нужно от моей невесты?

– Невесты?

Он перевел взгляд на Ангелину. Ее улыбка стала еще шире, щеки запылали.

– Геля – моя невеста. И меня касается все, что с ней связано. Поэтому сразу предупреждаю: держись от нее подальше, если не хочешь найти себе проблем!

Сказав это, Альберт выхватил из ее рук букет лилий и презрительно бросил на асфальт. Она успела лишь испуганно охнуть.

– И веники свои больше ей не носи, – припечатал напоследок мужчина и, взяв Лину под руку, направился к машине.

Герман задумчиво смотрел им вслед. Белые цветы все еще лежали у его ног, погибая на холодном грязном асфальте.