Ирина Пиняева - Наследство с последствиями

Черт, убраться не успела: пальто как лежало кучей на стуле, так и лежит. Поднялась и пропустила момент, когда появилась обнаженная девушка, сразу запрыгнувшая мужу на талию, обхватив длинными ногами, и он, среагировав, прижал ее к стене, стал страстно целовать. Он погрузился в нее без всяких прелюдий, одновременно кусая откинутую назад шею и вбивался в нее с такой силой и страстью, какую я не видела и не чувствовала, наверное, никогда. Блондинка… Влажные волосы прилипли к спине, его руки были напряжены, но они не останавливались…

Минут через десять… Он перенес ее в зал на диван. Наверное, руки устали.

Сколько я на это любовалась?

Минут тридцать…

Чего ждала?

Что появится голубая заставка с конопатой мордашкой и табличкой: «Все!». «Та – рам – пам – па – пам!»

Я больше не могла. В голове, как назло, стала крутиться мелодия из «Ералаша», и я ее стала напевать, пока выключала монитор и выходила из комнаты, плотно прикрывала дверь, спускалась по лестницы и садилась в машину.

– Веселые истории журнал покажет наш… Веселые истории в журнале «Ералаш». Парам – пам –па!

Фит привычно заскрипел, когда я выворачивала руль криво паркуя машину около дома. Обычно я действовала аккуратно.

Из багажника достала два больших пакета с продуктами, в одном острый угол от тетрапака проделал дыру и, по мере моего пешего подъёма на десятый этаж, она целенаправленно увеличивалась в размерах. Я ждала, что она порвется и я вынужденно прервусь… И тут не повезло.

На телефоне было счастливое время: 15:15.

Я открыла входную дверь, сдала шаг в квартиру – дно пакета лопнуло и продукты рухнули на пол. Из спальни доносились стоны. Камеры не солгали. Не раздеваясь, как была, лишь осторожно прикрыв дверь, прошла в гостиную и села на диван, он стоял напротив двери в спальню.

Обычно с работы я прихожу в восьмом часу вечера – у них еще есть пять часов. Я подожду. Спина была прямой. Я слушала его стоны…ее…их общие, скрип нашей семейной кровати. Наконец, это прекратилось.

– Так хочу пить… – услышала низкий голос мужа, и он с широкой улыбкой, оглядываясь на любовницу, распахнул дверь.

– С приездом! – поднимаясь, проговорила с застывшей улыбкой, брезгливо осматривая мужа в полной боевой готовности. – Смотрю ты уже принарядиться успел, – кивнула на средство защиты туго обтягивающее орудие, почти часового, труда.

– Никак жену ждал!

Всплеснула руками, неожиданно обнаружив, что до сих пор держу пакет с едой.

Думала, посмотрю ему в глаза и уйду, но в меня словно бес вселился. А я наивная переживала, что наш брак рушится из-за меня. Пашка не знал, что сказать. Так и стоял, хлопая глазами.

– А я тебе ужин приготовила!

Усмехнулась и налетела на него словно фурия, начала, что есть сил, лупить пакетом с едой. В какой-то момент целлофан не выдержал, продукты разлетелись по всей комнате, даже залетели в спальню, раздался истошный женский визг.

– Мерзавец! В командировке он был.

Я орала и била, била и орала… пока Павел не шагнул вперед и не влепил мне пощечину – я замерла, не веря, что он смог поднять на меня руку. Уставилась на него, боясь пошевелиться.

– Хватит уже. И перестань так смотреть на меня своими глазищами, – проговорил и отвернулся, не выдержав моего взгляда.

– Уходи, Люда, – бросил он своей любовнице, – мы потом с тобой поговорим.

Он вернулся в спальню и подал белобрысой курве вещи, та дергано начала одеваться, все время испуганно косясь на меня.

Постояла еще немного. Павел натягивал штаны, прервавшись лишь на то, чтобы стянуть резинку и отбросить ее в сторону. Бедняга, не пригодилась. Оправдываться он не спешил, а я не могла больше наблюдать за этой… за этими…

Брала самое необходимое: нижнее белье, домашнюю пижаму, белые блузки, брюки; косметику, подцепив рукой, просто ссыпала в пакет, туда же отправилась зубная щетка и прочие средства гигиены. Календарь с крестами, зажала под мышкой.

Забросив вещи в багажник, обнаружила, что прихватила с собой два рваных пакета, положила поверх вещей. Затем упала на лавочку и разрыдалась.

– Как же плохо… – шептала, раскачиваясь из стороны в сторону.

– Узнала, все-таки, девонька? – наша соседка, баба Нюра, добрая душа, подсела рядом и начала легко похлопывать меня по спине. – Давно он ее водит уже, год как.

Получилось выдавить из себя слова, крутившиеся все время в голове.

– Чего ему не хватало, баб Нюр, а? Я готовила, убирала, стирала. Три года…

– Ой, доченька, это великое горе, – приговаривала она, – но не страшное. Мужики иногда ходят по другим бабам. Им это надо, понимаешь? Поплачь, поплачь да и возвращайся.