Алиса Евстигнеева - Не верь мне

Аня спала. Звонок в школу. Сказала, что болеем. И очень убедительно подтвердила, что вчера с уроков она ушла именно поэтому.

В итоге пока ждала врача, уснула у Аньки под боком, совсем позабыв, что я со смены. Проспали мы до обеда, и то, разбудил нас педиатр, настойчиво звонивший в дверь. Сезонное ОРВИ. Анализы, таблетки, постельный режим. Мы с ребёнком послушно кивали головой. Потом я опять побежала до аптеки, заблаговременно поинтересовавшись, чего хочется дочери. Выпросила киви.

Накормила нас обедом. Опять поспали. И уже ближе к вечеру, за час до того, как надо было выходить за Крошем, мы с Аней валялись в моей постели. Температура спала, и ребёнок стал чуть бодрее. Потянуло на разговоры. Болтали о том, о сём, пока не дошли до главного.

– Мам, прости меня, – зажмурившись, выпалила Анютка. – Я зря вчера с уроков ушла.

– Зря, – согласилась я. – Но я тоже молодец, должна была понять насколько для тебя важно, что папа вернулся.

Она хочет что-то сказать, но я продолжаю.

– Мы с твоим папой вчера… или сегодня? Неважно. Поговорили и решили. Что одинаково любим тебя и так же одинаково должны воспитывать тебя. Так что, если что, будешь получать от обоих, – в качестве назидательности тыкаю ей пальцем под нос. От чего она довольно фыркает.

– И видеться можно?

– Можно. Только предупреждай.

Детско-родительский мир был восстановлен. И дочь достаточно быстро задремала опять. Укутала её своим одеялом и в садик за Крошем. Немного погуляли. Хотя сердце рвалось домой, но и мелкому в гуляниях было отказать сложно. Пока тот носился по площадке, позвонил Никита.

– Кофе?

– Не могу, дочь заболела.

– Плохо, – философски заключил он. – Серьёзно? Помощь нужна? Я могу приехать.

Он старался, искренне и с напором. А я… А я сидела на холодной лавочке и тупила.

– Спасибо, у нас всё есть.

– На больничный пойдёшь?

Усмехнулась наивности некоторых. Когда это у нас в клубе поощрялись больничные? Я в своё время чуть ли не до пневмонии добегалась. Потому что если ты выпадаешь, значит, двое других пашут чуть ли не сутками. Впрочем, проблема была вполне решаемой. Сегодня я была после ночи. Завтра по графику в день, а послезавтра – ночь.

– Пока нет, – качаю головой. – Маму попрошу с ней посидеть.

Матушка не могла. А может быть, просто решила не упускать возможности поучить меня жизни.

– На больничный, – отрезала она. – Мы с Леной завтра сами по врачам.

Спорить не стала.

Затащила Кроша домой. Аня уже не спала, с аппетитом поедая купленные киви.

– Я тоже хочу! – вопит сын.

– Руки! – хором отвечаем мы с дочкой, после чего вместе улыбаемся, наблюдая за несчастным Крошем, обречённо плетущимся в ванную.

Вечер прошёл тихо-мирно. Все вместе смотрели последнего Человека-паука, пока эти двое не вырубились у меня на кровати. А мне вот не хотелось, я днём отоспалась. К тому же, надо было что-нибудь придумать на завтра.

Время десять, кручу в руках телефон, пытаясь принять решение. Я не простила. И ничего не забыла. Он тоже. Я видела это в его глазах, слышала в его голосе… да и просто знала. Мы можем воевать сколько угодно. Но… у меня есть две веские причины, крепко спящие сейчас в моей постели.

Пальцы не слушаются, отказываясь попадать по нужным символам. Тело против, мозг против… А я звоню. Когда это я вообще хоть кого-нибудь слушала? Даже саму себя.

– У тебя ужасная привычка звонить по ночам, – усмехается он.

– А у тебя придурочная манера начинать не с того.

На следующий день, пока Аня спала, я утащила Кроша в садик. Сегодня он упирался, и, наблюдая за болеющей сестрой, которой в силу её состояния перепали некоторые ништячки, решил, что тоже хочет. Если бы с ними матушка моя сидела, я бы, возможно, сдалась напору детского каприза и оставила его дома. Но не сегодня.

На улице шёл снег. И мы играли в игру, пытаясь выдуть круги паром изо рта. Привет Гендальфу. Не получалось. И я надеялась, что Крош никогда не додумается, что пробовать надо табаком. Был тот редкий день, когда в сад мы пришли вовремя, даже несмотря на все утренние вывертки сына.

Потом дом. Немного прибралась. Ладно. Не немного. Сильно. За два часа сотворив чуть ли не чудо. Так увлеклась, что пропустила тот момент, когда Аня появилась на кухне и с ехидным видом наблюдала за тем, как я готовлю первое, второе и компот.

– Не смотри так на меня, – прошу я. – Мне просто надоело быть непутёвой матерью.

– Ну-ну, – делает вид, что типа поверила. Ехидна, блин.