Юлия Устинова - Скарлетт. Биг лав стори

Чёрт, надо было крутить обруч внизу в гостиной!

Вместо этого кручу пальцем у виска, намекая парню на то, что думаю о его тупой шутке. Опускаю жалюзи и задергиваю занавеску. Мой мобильник снова пищит. В полной уверенности, что это опять Мерфи, нажимаю клавишу разблокировки. Нет, это не он.

Вас упомянули в истории…

Просмотрев несколько раз подряд, как дикая свинья гуляет по пляжу и распугивает людей, я вдруг ощущаю пустоту внутри, которую тут же хочется заполнить хоть чем-нибудь…

Сегодня двадцать шестое августа. И я снова сорвалась. Вчера я расстроилась и очень много съела. А потом снова расстроилась из-за того, что много съела. Но тот сэндвич с ветчиной преследовал меня в моих мыслях весь вечер. И я сдалась. У Эдди было ночное дежурство. Весь дом оказался в моем распоряжении. Как и холодильник… Не хочу больше ничего писать и взвешиваться тоже… и бегать… Не хочу быть Скарлетт Брукс…

Захлопываю дневник и швыряю его на кровать. Как будто это он виноват в том, что я обжора. Или Эдди, которая вчера не забрала с собой в клинику наш холодильник. И даже Гвен, лучшая подруга Стефани, не кормила меня с ложки ореховой пастой. Она всего-то отметила меня на забавном видео. Ведьма.

Я открываю шкаф и перебираю плечики с висящей на них одеждой. В основном, это футболки, рубашки, толстовки и джинсы. С последними вечная беда, они очень быстро протираются между ног и приходят в негодность.

Останавливаю выбор на черной футболке, джинсовой рубашке и темно-серых джинсах. Ожесточенно расчесываю длинные каштановые волосы, которые сегодня вьются по-особенному сильно. Этим утром меня все раздражает так, что даже есть не хочется. Что само по себе противоестественно.

Лучше бы я вчера так разозлилась вместо того, чтобы распускать сопли из-за очередной выходки одной недалекой чирлидерши.

Собравшись, я спускаюсь вниз, резкими движениями закидываю на плечо кожаный рюкзачок и хватаю с полки ключи от дома. Затем вспоминаю, что хотела подкачать колеса велосипеда, и иду за насосом в подвал.

Когда с колесами покончено, я возвращаюсь в дом, чтобы оставить насос, а потом жду Ханну на нашей подъездной дорожке. И в какой-то момент просто слышу это:

– Мяу…

Поняв, откуда доносится звук, я подхожу к старому канадскому клену, растущему перёд домом и, запрокинув голову, различаю сквозь листву мяукающее пятно серого оттенка. Это моя Джинджер!

Я не видела кошку со вчерашнего вечера и даже утром о ней не вспомнила, с головой погрязнув в самоедстве.

Неужели она провела там всю ночь? Да что я за хозяйка такая?!

– Джинджер, как ты там оказалась?! – кричу я.

Тем временем из соседнего дома показывается Ханна. Оседлав свой велик, подруга машет мне.

– Скар, ты чего там застряла?! – кричит она.

Я указываю на верхушку дерева и отвечаю:

– Там Джинджер. – И снова устремляю взгляд на крону дерева, касаюсь ладонью его шершавого ствола. – Кис-кис-кис. Джи, иди ко мне, милая.

Снова раздаётся жалобное мяуканье, но кошка не двигается с места, продолжая сидеть на ветке чуть выше середины кроны.

– Джинджер, спускайся немедленно! – говорю более настойчиво.

Ханна подъезжает ко мне и, запрокинув голову, тоже начинает звать кошку. Так проходит около пятнадцати минут, по истечении которых становится понятно, что эта тварь божья не спустится на землю по доброй воле.

– Скар, прости, мне надо ехать, – разочарованно произносит Ханна. – У нас встреча с тренером первым уроком. Ты же знаешь Берроуза, он звереет, когда кто-то опаздывает. Не хочу потом стать жертвой его психологической атаки или провести год на скамейке запасных.

Ханна не первый год серьезно занимается плаванием, и она не шутит, когда говорит о своем тренере подобное. Берроуз – настоящий деспот, как и положено любому уважающему себя тренеру. Возможно, поэтому его команда пловцов выступает не хуже наших футболистов и является гордостью школы. И я хорошо понимаю, что для Ханны это отличный шанс, чтобы надеяться в будущем на спортивную стипендию.

– Конечно, поезжай. Никаких проблем, – успокаиваю ее. – Я разберусь с ней, – киваю в сторону дерева, – и потом сама приеду. Вот-вот должна вернуться Эдди… Так что… увидимся за ланчем?

– Хорошо, – она разворачивает велосипед, а затем достает из кармана джинсов свой телефон, – я позвоню по дороге Эйдену. Он там спит без задних ног. Не хочет учиться, пусть хоть пользу приносит. Для него ничего не стоит забраться на это дерево. И как я сразу про него не подумала? – ворчит Ханна, усаживаясь на велик.