Мара Паулини - И прочее…

Заканчивался двадцатый век, когда в одну из новогодних ночей телезрители стали свидетелями большого спектакля о добровольном отказе первого российского президента от власти. В составе традиционных поздравлений вместе с прощальным «простите» прогремело: «Я ухожу» для большинства россиян так же неожиданно, как когда-то гагаринское «поехали». Третий миллениум начинался под уже известным девизом: «Есть у революции начало, нет у революции конца», а встреча с ним сопровождалась новыми, но так и не оправдавшимися надеждами.

Если принять известную теорию о развитии человечества по восходящей спирали, то Россия, так и не дождавшись обещанного многочисленными астрологами наступления спасительной эры Водолея, на многие десятилетия забуксовала на одном из её витков. И в двадцать первом веке великое государство продолжило «вращение» по тому же кругу, в чём-то повторяя опробованное на более низших витках эволюции. Развиваясь по принципам, соответствующим провозглашенному когда-то особому собственному пути развития, Россия по сути переживает очередной период, так точно названный в прошлом веке застоем. Теперь такой порядок вещей именуется стабильностью, а значит запланирован надолго, если не навсегда.

– В России – бардак, – слышится многие лета.

Но это – не бардак, а определенный узаконенный порядок, при котором «три толстяка» без проблем всегда могут поиметь всех остальных, обеспечивая на века себя и множество своих родственников и потомков. Власть в прошлом веке захватили, а благодаря инсценированной выборной системе удерживают в наступившем люди-калькуляторы, основные функции которых сводятся к продаже того, что ещё можно продать из всего, отпущенного России всевышним, и дележу вырученного между собой.

– Мы в шоке, – с отрепетированным удивлением восклицают чиновники после очередной процедуры периодического прореживания своих рядов под знаменем борьбы с коррупцией, выбрав очередного козла отпущения.

Проходит год за годом, собираясь в десятилетия нового века, но жизнь в России мало чем отличается от пережитой ею во время нашумевших девяностых прошлого века. Полки давно заполнились товарами, но, чтобы что-нибудь купить, нужно, как известно, сначала что-нибудь продать, а с этим у многих россиян регулярно возникают проблемы. Каждое предприятие всё так же контролируется определённой «крышующей» ОПГ, и если раньше дань собиралась только с частных предприятий, то теперь деньги «отмываются» и в государственных, бюджетных.

Спокойнее стали проходить «стрелки», но так же, как и в девяностых, горят киоски и магазины, и регулярно отстреливаются конкуренты в борьбе за раздел контролируемых территорий. Даже если бог есть, братков боятся больше: став частью «цивилизованного» российского общества, они не боятся ничего, а к жизни в соответствие с известным афоризмом о том, что миром правит ничтожество, все быстро привыкли.

– Я жил бы в Москве, в России, если бы она была европейской, – услышала я как-то от своего ближайшего родственника, покидающего родину.

Какой части материка больше соответствует Россия, Европе или Азии, сложно определить, как и сложно определить критерии объективного выбора этого. Но учитывая её успехи в выбранном особом пути развития, название Евразия теперь ассоциируется с чем-то вроде «ни то, ни сё», а всё население в процессе борьбы за победу демократии разделилось на «Единую Россию» и всех остальных. Последние потеряли всякий смысл и желание развиваться и совершенствоваться профессионально, и теперь дилетантство и непрофессионализм, оккупировавшие все области человеческой деятельности, диктуют свои условия и определяют качество жизни в России.

С падением цен на нефть после того, как львиная доля нефтедолларов разлетелась по нескольким большим карманам, качество жизни продолжает снижаться, и уже квартиры на первых этажах жилых домов, проданные когда-то под магазины и мелкие предприятия, переоборудуются обратно в жилые помещения, а здания обанкротившихся банков надолго опустели. Лишь официальная статистика в отличие от реального производства благополучно продолжило своё развитие, невзирая на различия в понятиях греха и погрешности при подсчетах. Она всегда готова строить колонны в бой за всеобщее счастье, подбадривая уставших в вечном ожидании свежими отчетами о росте зарплаты, снижении цен на необходимые товары и оптимистическими экономическими прогнозами. Но всё больше недоумений и возмущений по поводу разительной разницы между продекларированным и реальным; сомнительно всё, чему присваиваются высокие звания, награды и премии, но как ни странно, низы всё ещё хотят, а верхи всё ещё могут жить по-старому.