Дарья Максимова - Девальвация человечности

– Как же я мог забыть? Ну же, думай! – ударил он себя по голове. – Вспоминай!

Обессиленный этим эмоциональным всплеском Марк обрушил свое грузное тело обратно на жёсткую кровать и закрыл глаза. – Ха-Ха-Ха,– разлетелся минут через пять его истерически громкий смех по всей комнате. – Как же я забыл то?

–Эй, чё ржёшь? – в комнату вошёл тучный и суровый командир, немного обеспокоенный безрассудным поведением своего подопечного,– Пойдём, тебя ждут!

–Вот те нате, какая честь, – саркастически ответил он, прижимая к рукаву найденную им совместную фотографию с Фредом и Демьяном, – теперь вы почти буквально со мной. – Что же, идем алчный доходяга, – ответил он и пулей вылетел из комнаты.

Командир сопроводил Марка в подвал, где ему полагалась самая дальняя и мрачная комната, служившая в годы войны чем-то вроде карцера, для провинившихся бедолаг, чаще всего, несправедливо осужденных пленников. Сохраняя видимую беспечность, внутри, Марка пробирала нервная дрожь, он понимал что, зайдя в комнату, уже не выйдет, а значит, задуманное им дело погорит.

–Эй ты? Почему меня сразу же не убили?– проронил он, играючи, сознавая всю абсурдность ситуации и жестокость обстоятельств.

Командир окинул его презрительным взглядом, но не ответил, только посмотрел в глаза и тут же, зашвырнул в комнату.

–Честно говоря, – начал говорить только что, вошедший Марк, успевший заметить краем глаза «ВАЖНЫХ» персон, – вы бы хоть сказали, – он дурашливо почесывал голову. – Знай, я, какая встреча меня ждет, хоть помылся бы, – после чего повернул голову в правую сторону к приподнятому плечу, намеренно изображая, словно нюхает подмышку. – Буээ, – Марк нарочито искривил лицо и высунул язык, – запашек то, так себе.

–Не паясничай! – резко толкнул его кулаком в живот Гордон Наркисс, – Перед тобой президент!

Линда Гофман впрочем, не изменила выражение своего лица, единственное, что выдавало её глубочайшее презрение и отвращение, так это, пожалуй, приподнятая бровь, и слегка дёргающийся глаз.

–Послушай Марк, мне от тебя нужно только одно, не ты, не твоя верность особой ценности для меня не представляют, скажи мне вот что, куда направился Демьян Мод? – спокойным, ровным голосом с любопытной жадностью спрашивала она.

–Я не совсем… – стараясь анализировать ситуацию, он пронзительным взглядом сверлил мисс Гофман и ее помощника, стараясь разобраться в том, что собственно говоря, тут происходит, – не понимаю, зачем он Вам? -почувствовав бессмысленный азарт, Марк решил плыть по течению, задавая все интересующие его вопросы. – Я летчик не хуже, мы равно талантливы, вон, спросите у командира.

–Ты меня не понял дорогой, – щуря глаза, она подошла к нему почти в плотную, расположившись строго на уровне его глаз, достаточно близко, чтобы позволить ему прочувствовать всю серьезность её намерений, – куда он направился?

–Теперь понятно, почему тебя прозвали стервятник, – подумал про себя Марк, насмехаясь над президентом. – В таком случае, ничем не могу помочь, он улетел в неизвестном мне направлении.

–Ты лжёшь! – Гордон Наркисс бесцеремонно влез, отвесив заключенному сочную затрещину.

Марк пошатнулся, но остался стоять на ногах. Естественно он не торговался за свою жизнь, просто пытался выяснить ценность Демьяна для президента, после чего харкнул смачный кровавый сгусток, образовавшийся из-за сочной затрещины, прямо на лакированные белые туфли Наркисса, после чего, непринужденно и горделиво выпрямил спину, удачно подметив пистолет, скрывающийся за его пиджаком.

–Что-то ещё? – покачав головой из стороны в сторону, Марк выждал пару секунд, прежде чем, нанёс неожиданный, но отчаянный удар Наркиссу, затем, еле-еле выхватил пистолет и снова оказался окруженным жестокими людьми и беспощадными обстоятельствами. – Стоп. Стоп. Стоп. – без колебаний, он наставил дуло прямо на президента. – Слушай сюда мразь, не знаю, зачем ты это делаешь, но помяни мои слова, ненависть народа еще свяжет тебе петлю, всем вам! – Все хорошо. Тсссс. Тихо, – на секунду закрывает глаза, – Все хорошо, – острый, как лезвие, пронзительный взгляд. Нащупывая в кармане фотографию товарищей, он выдыхает, – Один спасен, Фред, я к тебе, – трагичный гром выстрела.

Умиротворенную полуулыбку разбивает на тысячи осколков реальность, душа лишена телесных страданий.

–Вот же блядь! – выругался Гордон и стал поспешно выводить президента наружу.

–Погоди ты, – отталкивая от себя Наркисса, словно надоедливую муху, Линда стала двигаться к Марку, – что я трупов не видела? Пошли все вон!