Юлия Бузакина - Его секретарша

Сотовый телефон внезапно завибрировал вызовом от мачехи.

Я вздрогнула. Началось…

– Маша, ты, где пропадаешь? – без приветствия затараторила на цыганский манер Тамара. – Месяц дома носа не показываешь! Разве так можно?

Тамару я не любила. Не было в ней ничего доброго, только жажда наживы мерцала в ее почти черных глазах. Именно Тамара отчаянно настаивала на знакомстве с Волковым – она хорошо дружила с его родной матерью. Вот и меня решила поскорее выжить из дома, чтобы переделать мамин зимний сад на первом этаже в мини-кондитерскую для своих тортов.

Пока я жила в доме, билась за мамин сад не на жизнь, а на смерть. Мне казалось, если сад убрать, мама окончательно от нас уйдет. А пока я ухаживаю за ее цветами, она незримо рядом.

– Тебе-то что? – чувствуя, как пульсируют болью виски, грубо поинтересовалась я.

– Да тут… папа приболел. Сама знаешь, у него в последнее время не очень хорошо с давлением из-за кредита. Ты бы приехала, проведала.

– Как, приболел? – испуганно сглотнула я. – Конечно, приеду! Очень скоро приеду…

Бросилась одеваться. Джинсы, футболка, легкая ветровка.

– Я отца проведаю! – прикрикнула в дверь ванной.

– Да, конечно, – простонала Жаннетта. Она лежала в наполненной теплой водой и лепестками роз ванне, и пялилась в потолок. Кажется, пена с ароматом цветущей сакуры помогала мало.

Я вышла из подъезда и села в маршрутное такси. Сказать, что я не люблю свою мачеху Тамару – ровным счетом не сказать ничего. С тех пор, как она вместе со своими тортами появилась в нашей с папой жизни, я потеряла покой. Мне было семнадцать, когда папа привел ее домой. Мамы с нами не было уже два года, а ему так хотелось уюта и тепла, которые мама когда-то дарила… Дом большой, просторный, а вдохнуть в него жизнь некому.

Мало того, что мы с Тамарой уже четыре года воюем за зимний сад, так она еще и убедила папу оформить на себя кредит малому бизнесу. Деньги мачеха пустила не в бизнес, а по ветру. Торты ее производства никто не хотел брать даже с рекламой, а папа уже третий месяц подряд пропускал оплату за кредит. Не удивительно, что у него подскочило давление.

…Вот и нужная остановка. Ухоженные домики загородного поселка. Какое все родное и близкое.

Сжимая ремешок сумки, я побежала по кое-где сбитому тротуару к дому, в котором выросла.

Возле ворот стоит незнакомый черный джип. На сердце стало тревожно – в последнее время я не очень любила чужаков.

«А может, это коллекторы? Приехали выбивать из папы долг?» – от этой мысли у меня гулко забилось сердце.

Я бросилась в дом со всех ног. В голове шумело. У меня теперь есть работа, и я смогу помочь папе с оплатой! Да, это я и скажу любителям выбивать долги.

Распахнула входную дверь, и не успела скинуть с ног кеды. Застыла, как вкопанная. Зимнего сада больше не было. Вместо моих любимых растений, которые много лет подряд подбирала мама, в помещении сада зияла устрашающая пустота.

Горло сдавил спазм. Цветы… Где цветы?!

Я попятилась назад, едва не задохнувшись от страшного осознания – частички мамы больше нет. В глазах потемнело. Меня не было всего месяц, и за это время успела потерять нечто большее, чем просто сад. Я потеряла остатки маминого дыхания, которое жило в ее цветах.

Шок длился несколько мгновений, и ему на смену пришла ярость.

Я бросилась в гостиную. В мыслях мелькало одно – я убью мачеху!

За столом, покрытым расшитой золотом скатертью, сидели Тамара и моя несостоявшаяся свекровь. На красивом медном подносе стояли кофейник и две чашки кофе. В пепельнице дымились не успевшие истлеть дамские сигареты.

Взгляды женщин не предвещали ничего хорошего, но моя ярость была сильнее.

– Где зимний сад?! – в отчаянии прокричала я.

Тамара брезгливо передернула плечами.

– И тебе доброго дня.

– Ты меня не слышишь?! Где сад?!

– Я решила, что пришло время расширять бизнес. Валя готова помочь с вложениями в оборудование, так что мне понадобилось помещение. Извини. Ты здесь больше не живешь, и цветы я выбросила. За садом некому ухаживать.

Мне казалось, что мое сердце в один миг раскололось на тысячу кусочков. Как? Как папа мог допустить, чтобы зимний сад уничтожили?!

– Машенька, здравствуй, – подчеркнуто громко произнесла гостья, и с вызовом взглянула в мою сторону.

Взгляд невольно задержался на ней. Короткая стрижка, строгие брюки и алая блузка, маникюр и помада в тон, злой взгляд зеленых глаз – Валентина Филипповна даже в пятьдесят три выглядела на все сто.