Полина Крайцер - Бабочка Каллима

«Рей, ты начинаешь бесить, как можно быть такой медленной?»

И последнее:

«Ты ведь ушла одна, так ведь? Но ты ведь обычно говоришь, когда хочешь побыть одна. Все нормально? Мы ушли».

– Так…

– Все круто, меня ждут, – я посмотрела на него, и я прекрасно понимаю, какое у меня было лицо. Явное отчаяние и обида, вот каково было отражение.

Я сделала пару шагов как он сказал:

– Я могу тебя проводить. Но если ты боишься за репутацию…

– Я же сказала, что все круто. Мне помогут дойти. И за репутацию я не боюсь, потому что у меня ее нет. Я надеюсь ты тоже сможешь дойти до дома, – я посмотрела на него последний раз за этот день. – До завтра!

Я покачивалась вправо, влево. Я ехала в поезде домой, чудом добравшись до него без новых приключений. Сидя в наполненном душном вагоне я слушала музыку и пыталась переварить все то, что накопилось за этот день. А ведь это был только понедельник…

«Кто выбирает кем он будет? Насколько социальным он будет? Что с ним случиться и когда? Все это глупо обдумывать, но все же мне интересно, кто решил, что этот «туманный» будет именно таким?»

На самом деле мне просто было интересно разобраться в этом человеке как любителю психологии. Я обдумала кучу вариантов, что его сделало таким какой он есть и почему он становится настоящим только в редкие моменты. Хотя, я никогда не видела его настоящего. Но мне казалось, что в тех неожиданно добрых глазах я смогла увидеть, как его «Я» пытается выйти наружу.

Я глубоко вздохнула и перевела взгляд с пола повыше. На сиденье с другой стороны, отдавая холодным отблеском, на меня смотрели его глаза. Он все понял и быстро отвел взгляд. И знаешь, мне стало так стыдно, ведь я отказалась от его помощи не потому, что не хочу идти с тем, кто испортит мою репутацию, как я и говорила, у меня ее нет, а потому, что я ненавижу ставить людей в неудобное положение. Ему пришлось бы тащить меня до метро, постоянно наблюдая нахожусь ли я еще в сознании или меня пора ловить и тому подобное! Мне легче никого не обременять собой даже если мне максимально плохо. Благо, на станции зашло много народу, и они стали плотной стенкой между нами. Я чувствовала огромный стыд до конца поездки. И когда вышла на свежий воздух я была в какой-то легкой депрессии. И с каждым шагом моя депрессия разрасталась, ведь мы с ним шли одной дорогой, в конце концов оказавшись соседями.

Вся семья тогда собралась за большим обеденным столом. Отец сидел перед телевизором и судорожно искал канал, на котором с минуты на минуту, начнётся его любимая передача про наших крылатых братьев. Между этим, он умудрялся делиться впечатлениями о сегодняшних лекциях в университете, в котором он учился, и о походе в ботанический сад. На фоне отцовской болтовни и шумящего телевизора мама накрывала на стол и тихо мне рассказывала о том, что она работает с сплошными идиотами. В это день, ужин в кругу семьи был, пожалуй, самой лучшей его частью. Спокойная атмосфера уюта, спящая под ногами собака, как всегда болтливый отец и все та же мать, работающая с идиотами. Все это вместе было неотъемлемой частью родного для меня места. Все так привычно, что эти волшебные сочетания творили магию домашнего очага, где ты расслабляешься и забываешь о всех проблемах, которые происходили.

– Как прошел первый день? – мама все еще говорила тихо, она знала, что я не люблю рассказывать что-либо вообще, но она же рассказала, как у нее прошел день, поэтому я тоже была обязана рассказать ей.

Я взяла у нее посуду, отойдя на пару шагов, и начала накрывать стол. Легкий звенящий звук посуды в момент соприкосновения ее со столом почему-то меня успокаивал.

– Знаешь, сегодня все было нормально. Ничего необычного.

– А появились, может быть, новенькие?

– Ну да, есть пара.

– Мальчики, девочки?

Я вдруг поняла к чему она клонит.

– И те, и другие.

– А мальчики…

Я не дала ей договорить, я лишь посмотрела на нее неодобряюще и сказала заключительную фразу этого разговора.

– Стол накрыт. Пора есть.

Она тяжело вздохнула и направилась за стол.

– Ты же знаешь, что я просто волнуюсь, – в ее глазах, и впрямь, отражалось обычное мамино беспокойство. И оно было обоснованным. За всю свою жизнь я ни разу ни с кем не встречалась. Да что уж говорить, из мужского пола с кем я общалась это был мой отец и дед и никто больше. Не скажу, что я боюсь мужчин или что-то подобное, просто я всегда была тихой и незаметной, ужасно скромной и социофобной, сейчас я даже удивляюсь, что у меня есть друзья. И конечно, они все девочки.